Великан с самым натуральным рычанием вложил все-таки шпагу в ножны и повернулся, чтобы уйти.
— Подлый трус! — крикнул ему д'Артаньян, уже совершенно не владея собой.
— Атос! — взревел великан. — Я и это должен стерпеть? Нет, тысячу чертей!
И его шпага вновь сверкнула на солнце.
— Ну что же… — сказал Атос задумчиво. — Неужели Красный Герцог подослал к нам этого гасконца? Удар шпагой — всегда удар шпагой, кто бы его ни наносил, даже такой вот мальчишка…
— Верно подмечено, сударь! — расхохотался д'Артаньян. — Ну так что же, будет кто-нибудь со мной драться или вы все же покажете спины?
— Ничего не поделаешь, Портос, — сказал Атос с величайшим хладнокровием. — Убейте этого наглого щенка и скачите… ну, вы знаете. Я отправляюсь.
Он повернулся и решительными шагами направился к своей лошади.
Портос кинулся на д'Артаньяна, издав сущее львиное рычание. Клинки со звоном скрестились. После первых выпадов гасконец понял, что его противник относится к схватке довольно несерьезно, — во взмахах шпаги великана прямо-таки чувствовалось некое пренебрежение. Должно быть, Портос и мысли не допускал, что враг ему достался серьезный…
Сообразив это, гасконец на ходу переменил намерения. Он уже не стремился убить противника, решив сделать его смешным, — по разумению д'Артаньяна, это было бы гораздо более изощренной местью, нежели холодный труп у ног…
Он метался вокруг великана, нападая с самых неожиданных сторон вопреки обычным приемам боя. И в какой-то миг его острому глазу открылось под роскошным бархатным плащом нечто…
Не колеблясь, д'Артаньян нанес рубящий удар, и его шпага рассекла витой шнур, удерживавший плащ на плечах. Алый бархат упал к ногам дуэлянтов. В толпе зевак послышался громкий хохот.
Догадка д'Артаньяна полностью подтвердилась. Портос, позер и фанфарон, не нашел достаточно денег, чтобы купить сплошь вышитую золотом перевязь, а потому она, блиставшая спереди, сзади была из простой буйволовой кожи. Для чего великану, надо полагать, и понадобился плащ в жаркую погоду…
— У вас оригинальная перевязь, сударь, лопни мои глаза! — воскликнул д'Артаньян, хохоча.
Портос, рыча что-то нечленораздельное, бросился на него, забыв о всякой осторожности. На миг д'Артаньяну показалось, что на него несется оживший горный утес. Но он не потерял самообладания — и пустил в ход прием, которому научился от отца.
Выбитая из рук Портоса шпага высоко взлетела, сверкая позолоченным эфесом, и жалобно зазвенела на пыльной земле.
— Вам не кажется, сударь, что ваша жизнь в моих руках? — спросил д'Артаньян, играя клинком и крепко прижав ногой шпагу Портоса. Портос хмуро смотрел на него, уронив руки. — По-моему, вам следует извиниться… — торжествующе продолжал д'Артаньян, чья душа ликовала.