Петрушка отскочил и снова запел:
Что сказать в семи словах?
Разве только:
Ух! Ох! Ах!
Трафарет боится слов.
Их считает Словолов.
И мальчик опять пропел песенку до конца. Пока он пел, Словолов подошел к нему почти вплотную, вцепился в руку и прошипел:
— Двадцать пять слов. Наказать!
Мальчик дернул руку, и снова отскочил в сторону и запел в третий
раз.
Сапожник, портной, дровосек внимательно слушали. К ним присоединился водонос, подошел каменщик, и тут Словолов не выдержал.
— Ты сказал много слов. Ты нарушил закон. Я отведу тебя к хозяину, и тот тебя сожжет! — закричал он тонким, каким-то не своим голосом.
Портной, сапожник и дровосек одновременно протянули руки, положили их на плечо Словолова и в один голос сказали:
— Пятнадцать слов. Наказать!
— Я ругал этого оборвыша, — Словолов указал пальцем на Петрушку. — Он нарушил закон.
Трое жителей сильнее сжали плечо Словолова.
— Пятнадцать слов. Наказать!
Они почти силой повернули Словолова в сторону дома Трафарета и повели к воротам. Петрушка благоразумно скрылся и тихонько пробрался на свое место в кухне. А дровосек, сапожник, портной привели Словолова прямо к Трафарету.
— Кто такие? — строго спросил он.
— Пятнадцать слов. Наказать! — все трое показали на Словолова.
Словолов съежился, втянул голову в плечи и задвигал ушами.
— Это другой сказал, — пробовал объяснить Словолов. Он хотел назвать нарушителя закона, но от страха имя мальчика вылетело у него из головы.
Трафарет оглядел пришедших и попросил повторить. Они сказали опять:
— Пятнадцать слов. Наказать! — и подтолкнули вперед Словолова.
Трафарет, наконец, понял:
— Вот, оказывается, почему так много нарушителей закона. Ты сам первый его нарушаешь, — рассердился он на своего помощника. — Дыхомер, привяжи его к столбу. Пусть постоит день без пищи и воды.
Сапожник, портной и дровосек ушли очень довольные: им удалось с помощью переодетого Петрушки наказать ненавистного Словолова.
Идти становилось все труднее и труднее. Даже выносливый Ванька-Встанька иногда замедлял шаги, Киря и Аленка прихрамывали, и только одной Матрешке было хорошо. Она совсем не могла идти. Она бы затерялась в высокой траве, поэтому Ванька-Встанька нес её в кармане. И когда Матрешке надоедало сидеть одной в темноте, она просила, чтобы ее пересадили на плечо Кири, который рассказывал ей о том, как он жил на юге. Путники медленно пробирались к пустыне.
Безотрадная картина окружала их. Пыльный пожелтевший ковыль, серые колючки, местами желтоватые солончаки наводили уныние. Путникам казалось, что они идут и идут по одному и тому же месту. И только всё усиливающаяся жара показывала, что они продвигаются на юг. Уже несколько раз Аленка предлагала Ваньке-Встаньке :