-Тут у меня с женой возникла
проблема. – завершил Фархад начатую фразу. – Двадцать лет как мы с ней вместе
живем… и в ЗАГС-е расписаны, все, как полагается. А недавно она крестилась. И в
церкви ей велели со мной развестись.
-Что?! – искренне возмутился
отец Игорь. – Да кто ей мог такое сказать?
-Да вот сказали… – уклончиво
ответил Фархад. – Из ваших, из священников, кто-то сказал. Мол, если я
некрещеный, то ей со мной жить нельзя…
-Так Вы бы крестились,
уважаемый Фархад Наилевич! – оживился отец Игорь. – Что же Вам мешает стать
православным?
-Земляки не поймут. – объяснил
Фархад. – Но Вашей-то церкви я всегда готов помогать.
-Вот этим и спасетесь! –
обнадежил его отец Игорь. – Милостыня, она царица добродетелей… Нет, это же
просто безобразие! И повернулся у кого-то язык сказать Вашей жене такое…
Развелось сейчас этих младостарцев и лженаставников! Да за подобное наказывать
надо! А Вы случайно не знаете, как зовут этого священника? Надо бы сообщить
Владыке…
-Кстати, святой отец. – оборвал
Фархад гневную тираду батюшки. – А может, Вы у меня квартиру освятите?
-Разумеется, Фархад Наилевич! –
отозвался отец Игорь. – Да для Вас я все сделаю! А когда мне к Вам приехать?
-Завтра. – произнес господин
Мамедов.
-Как Вам будет удобно. – ответил
священник.
***
На следующий день один из
работников рынка доставил отца Игоря на квартиру к господину Мамедову. В
прихожей батюшку встретил сам хозяин:
-Проходите, святой отец,
проходите. Вот сюда, в гостиную. Кстати, если надо, то у нас и икона есть.
Купил недавно у знакомого антиквара. Он сказал, старинная. Чуть ли не у
какого-то царя во дворце висела. Вот, взгляните…
Священник взглянул – и застыл
от изумления. Никогда прежде ему еще не доводилось видеть подобных икон. На
первый взгляд, то был образ Казанской Божией Матери. Однако, приглядевшись
повнимательнее, можно было заметить, что из-под начищенного до блеска
серебряного оклада виднеются полускрытый слоем темной олифы лик седовласого
старца, и даже край архиерейской митры. Но кому могло взбрести в голову надеть
ризу с Казанской иконы Пресвятой Богородицы на образ некоего Святителя…скорее
всего, Николая Чудотворца? Да еще и придумать столь же красивую, сколь и
совершенно неправдоподобную легенду о том, будто эта икона некогда украшала
царские хоромы? Наверняка это было делом рук известного михайловского антиквара
Бориса Жохова, который, воспользовавшись полной неискушенностью господина
Мамедова в иконописи, ловко и нагло объегорил хитрого предпринимателя… Вот уж
не зря этого мошенника прозвали Жохом