– Задорная, шебутная была девчушка. Работаю, бывало, в поле, от усталости валюсь с ног, сил нет. Передохнуть хочется, а еще лучше поспать часок-другой. Мысли только об отдыхе, голова тяжелая, веки как будто свинцом налиты, слипаются. И вдруг вдали знакомый девичий силуэт – задорный, игривый. И все как рукой снимает, сила, бодрость появляются. Спина выпрямляется, походка становится более резвой. Не украшает молодца вялость, дряблость, хандра и слабость. Мелькнет и исчезнет этот хрупкий, тонкий девичий силуэт, а заряд во мне остается. Кажется, что следит издали она за мной, именно из-за меня не подходит. Совсем девчонка была, а какой азарт в ней сидел. Всякие мысли посещали меня тогда, одна приятней другой.
«Молодость тем и хороша– подумал Алдан, урывками продолжая слушать рассказ старика, – что богатство фантазии помогает жить, заменяя бедность самого бытия. Чем раньше человек перестает фантазировать, мечтать – тем раньше он дряхлеет, погружается в мир иной, блеклый и скучный, любая неудача, большая или малая, может выбить его из колеи, вывести из душевного равновесия. Мир, окружение кажутся менее интересными, менее привлекательными; преподносят массу неразрешимых проблем.
– Лишь только ей исполнилось шестнадцать, как ее украли, – услышал Алдан, оторвавшись от своих мыслей, – украл сын знатного городского чиновника, жалованье от самого русского генерал-губернатора получал. Была свадьба. Счастливая, говорят, образовалась семья. Для меня кошмарный сон. Верил в то, что кончится этот кошмарный сон и случится что-то необычное. Вернется она. Не суждено было сбыться этому желанию, так больше и не увидел ее. Слышал только, что переехала с мужем в Ташкент, учился он там, а позднее, после революции, большим человеком стал, в правительстве где-то. Не поверил. Но поверить пришлось, позднее, еще позднее так оно все и вышло. Эти люди и при царе жили, не тужили, и при новой власти удобно устроились. Вот так то. Образованных то мало среди казахов. Значит, сгодился. В родные места он приезжал, пышный прием устроили, как никак почетный гость, земляк, в Алма-Ате, в столице государственными делами ведал. Говорили умнейший человек. Так ли это, откуда знать мне, простому смертному. Раз где-то там наверху, значит действительно толковый и умный, там дураков не держат. Долгое время пытался забыть Аннет, так ее звали, но не смог. Больше никого так и не полюбил. Всю жизнь искал такую же, как она, хотя бы похожую – не встретил. Не судьба мне, значит, была жить с ней, не судьба. Женился. Жена была любящая, работящая. Весь дом, все хозяйство на ней держалось, привык. Померла она, шестнадцатый год как схоронил. Сейчас вторая жена ухаживает за мной. На девятнадцать лет моложе. Дети, внуки привыкли к ней, слушаются. Нельзя мне, старому, одному без старухи оставаться.