П.: Теперь — эти глаза были связаны с ночными твоими кошмарами?
В.: Да.
П.: Будут тебе сниться теперь кошмары?
В.: Нет, не будут.
П.: Ощущение: сегодня ещё поработаем?
В.: Нет, хватит.
П.: Ощущение — через сколько дней оптимальней всего продолжить чистку от больничных травм?
В.: Через четыре дня. Сил мало.
П.: Хорошо. Что-нибудь на сегодня мы не доделали?
В.: Нет, всё в порядке.
П.: Последний вопрос. Ты в состоянии будешь доехать?
В.: Куда на лето собрались? Да.
П.: Тогда вспомни что-нибудь приятное. Скажем, за последнюю неделю.
В.: Приятное?.. Как мы с тобой вдоль реки сегодня гуляли. (Улыбается.) Было очень приятно.
П.: Всё. Открывай глаза.
* * *
П.: Однако же Зина и гадина оказалась: сколько тебе насажала! Но теперь, кажется, всё. Ещё раз проверь.
В.: Во мне больше ничего. Может, у тебя что есть?
П.: У меня?! Впрочем… Почему бы и нет? Давай проверим. Я готов.
В.: Что ты видишь? Какой образ связан с больницей?
П.: М-м-м… Ого! Капкан!
В.: Капкан? В какой части тела?
П.: Ни в какой. Просто вижу. Железный. С зубьями. Но — странное дело! — закрытый. Правда, есть некоторое противоречие: капкан, но закрытый? Если капкан, то он должен быть открыт.
В.: А кто его поставил?
П.: Кто? Зина!.. Зина? И мне тоже?
В. (с интонацией чуть-чуть язвительной): Как ты, однако, чувствуешь… И что она?
П.: Она явно чувствует себя женщиной.
В.: Ещё бы!
П.: Я это по её взгляду понял. На следующий день после того, как я тебя откачивал, можно было, наконец, вокруг посмотреть. Я тогда внимательно всех осмотрел: не пропустил ли ещё какого некрофила? И — она! Под контроль поставить может и, возможно, тебя уже и поставила. И ещё — женщиной себя чувствует.
В.: Так. Продолжим. Что будешь делать с этим капканом?
П.: Сейчас порассматриваю… Всё! Ой-ой!! Ой!
В.: Что такое?
П.: Сердце! Ой!
В.: Что там в сердце?
П.: Тоже капкан. Второй. Сейчас разожму… Сердце рвёт!.. Ой! Всё! Нет. Ой!
В.: Что?
П.: Там что-то ещё есть. И тоже от Зины. Ох, как больно!
В.: Так. Спокойно. Всё будет хорошо. Что это?
П.: Арбалет. Со стрелой! И стрелой — прямо в сердце!
В. (с интонацией язвительной): Какой ты, однако, чувствительный.
П.: Ты второй раз уже эту фразу говоришь. И интонация какая-то… особенная.
В.: Так… Продолжай работать.
П.: С сердцем всё… Всё?.. Ага!.. Всё, не болит больше. Хорошо. Открываю глаза… Уф! Вот тебе и Зина! Один раз-то на неё всего и посмотрел — а столько нахватался. Впрочем, может, если бы и не смотрел, то всё равно всё те же самые штуки от неё и были бы. И не заметил бы, от кого.
В.: Зато она тебя заметила.
П.: В каком смысле?
В.: В таком. Пробудил ты её. Говорит, что вся не своя становится — так ей хочется тебя потрогать. Хоть руки в наручники заковывай.