— Здесь пять лимонов.
— Маловато, паренек, но ладно, пошли.
— Куда?
— Туда! Разрешение делать. Я что, тут его писать буду?
«Ты умеешь писать?» — мысленно спросил его Павел, а вслух произнес.
— Я тебе скажу свою фамилию и инициалы, а ты иди, пиши. Я тебя здесь подожду.
— Я же тебе сказал, не груби, паренек. Давай рубли и жди меня здесь.
— Нет, так не пойдет.
— Нет, так нет, — произнес тип, посмотрел по сторонам и сплюнул на перрон, — тебе в Москву надо, не мне. Прощай, паренек.
Павел остановил его.
— Ладно, пошли, показывай дорогу.
Они двигались по каким-то привокзальным закоулкам, затем зашли в небольшое здание с черного входа и спустились в подвал. Павлу эта идея нравилось все меньше и меньше. На всякий случай он достал из-за пазухи свой новый нож и положил в карман куртки. Он уже начал ругать себя за легкомыслие и думал, как сбежать отсюда.
— Все, пришли, жди здесь, давай бабки и паспорт, — произнес тип возле железной двери, над которой светила тусклая лампа без плафона.
— Я пойду с тобой.
— Тебе туда нельзя, там охрана. Ты думал, что бланк я заполнять буду? Не, контора пишет. Не дрейф, тут все серьезно, правильные пацаны дело делают, я только посредник. Жди, пять минут и ты в шоколаде, можешь ехать в свою Москву.
Павел достал деньги и паспорт и передал человеку. Спустя секунду тот исчез за дверью. Почему-то Павел чувствовал себя лохом. И это чувство усиливалось с каждой пройденной минутой. Прошло пять минут, из-за двери никто не вышел. Павел приоткрыл дверь и заглянул вовнутрь. Такой же коридор, через шесть метров поворот. Он, не спеша, прошел коридор, заглянул за угол и увидел ступеньки наверх. За ступеньками тоже была дверь, которая была приоткрыта, и сквозь щель пробивался дневной свет. Это был выход на улицу. Павел все понял, его развели. В принципе, он предполагал такое развитие ситуации, но он хотел рискнуть. Но могло быть и хуже, его могли избить и отобрать все. За деньги Павел особо не переживал, у него были еще, а вот паспорт…
Павел достал из внутреннего кармана стопку денег и решил пересчитать, сколько у него осталось. Он насчитал полтора миллиона, не густо, но на билет до Тулы хватит и еще останется. Когда он пересчитывал деньги, он вспомнил, на кого был похож лицом этот гнусный кидала. Тот же хитрый прищур глаз, тяжелые веки, тонкое подобие улыбки и натянутая на скулах кожа. Если с этого гопника снять шапку, то его физиономия поразительно была схожа с портретом на денежных знаках. Павел вытянул стотысячную купюру и стал рассматривать вблизи. Удивительное сходство. На портрете Великий Вождь выглядел важно и красовался на фоне Кремля и птицы-мутанта с двумя головами. Интересно, кто-нибудь всматривался в этот портрет? Кто-нибудь замечал сходство президента России с мелким воришкой? Под маской тщеславия и величия способен кто-то увидеть вонючего вокзального гопника? К сожалению, никто не разглядывает портреты на купюрах, ими просто пользуются по назначению, ими сорят. Пришло время и деньги, действительно, превратились в мусор, а на купюрах стали печатать изображения воров…