— Пройдусь по Абрикосовой, сверну на Виноградную, — промурлыкал я, — настоящему индейцу завсегда везде ништяк!
В теплом и сухом воздухе разливался тонкий аромат спелых яблок, и как-то сама собой пришла чуть кружащая голову истома. Прикупил кефир и свердловскую слойку, а затем привольно расположился прямо на траве под старой дуплистой грушей. Первой в ход пошла хрустящая, посыпанная сладкой крошкой корочка, а затем я принялся слой за слоем разматывать и отправлять в рот ажурный, слегка промасленный слоёный мякиш. Эх, сейчас бы сверху чашечку капучино еще… Хорошо-то как… Еще найти бы побыстрее объект, иначе я тут зависну. И что тогда, ночевать под кустом?
Я пошатался по Новошахтинску еще с часок, заглядывая в запланированные для осмотра места. Нигде нет. Его жену с детьми на улице видел, а в квартирке на звонок никто не откликнулся. В училище не нашел. На спортгородке тоже нет. Гараж заперт. Где же оно бродит?
Не смотря на неудачу поисков, на меня навалилось какое-то пофигистическое состояние.
"Наверное, откат после московских эскапад", — лениво подумалось мне.
Вроде должен волноваться, мандражить, ан нет. Под деревьями, в прозрачной тени воздух был подобен парному молоку, и я плыл в нем как в море блаженства, периодически выныривая в пятна солнечного света.
Впрочем, все заканчивается.
— Эй, — с надрывом окликнул меня тонкий голосок, — пацан, десять копеек дай!
Я вышел из нирваны и оглянулся. Позади, метрах в трех, задиристо скалясь, стоял сопляк лет двенадцати. За ним в скверике сидела, внимательно наблюдая, напружиненная троица примерно моего возраста.
"Понятно… Надо ломать им сценарий. Неохота ни махаться, ни бегать от них по городу. Заодно, может, что на косвенных прокачаю".
— Пошли, — бросил я мелкому задире, на ходу пытаясь определить в тройке лидера.
Справа сидел крупный лобастый парень. Рыхловат и трусоват. Да и глуповат, похоже. Нет, не он. Чуть улыбаюсь, увидев выглядывающие из-под эластика треников белые носки. По центру, увидев мою ухмылку, напрягается жилистый. Этот в драке может быть опасен – возможно, знает бокс. Ага! Жилистый вопросительно посмотрел на жгучего брюнета, что слева. Суду все ясно. Встречаюсь с цепким и умным взглядом. Нет, этому драться в лом, но ритуал… Чужой на районе…
— Какие люди, боже праведный, сидят на корточках в подъезде! Нет ничего на свете правильней их пониманья дружбы, чести, — с ходу польстил я компании и протянул руку старшаку. — Привет, пацаны. Поможете?
Брюнет на мгновение замер, раздумывая, потом пожал руку. Приподнял бровь, как бы говоря "это еще ничего не значит", сплюнул шелуху, и спросил с ленцой: