Пришел ли Один-Водан с Востока? (Ферхаген) - страница 33
«Ревели берсерки,
кончалась битва,
ульвхедины («волчьи шкуры») выли,
потрясая железом». (19)
пел скальд Торбьёрн Хорнклофи в своей «Песне о Харальде», описывая победу Харальда Красивоволосого в битве при Боксфьорде в 872 году н.э. «Волчьи шкуры» – это оборотни, «вервольфы». Превращение в оборотня и его действия, которые тоже относятся к этому кругу экстатических «движений» под воздействием Одина, и подтверждены еще в Ливонии (Лифляндии) в семнадцатом веке нашей эры, как и «дикая охота» («Wutanes her und alle sine man» «Вотан здесь и все его люди», говорит Мюнхенское ночное благословение) полностью находятся под знаком «господина ярости».
Литейная форма из шестого века для пластин шлема (остров Эланд). Изображенная фигура носит шлем, рога которого заканчиваются птичьими головами; у ее провожатого маска волка или маска медведя, возможно, намек на берсерков, сопровождающих Одина. (из: М. Магнуссон, «Викинги»)
Оборотней называли также псами Одена (или Бога). Здесь и там сражающиеся или «бегущие» в одежде зверей воспринимали сами себя – это следует также из более поздних сообщений – как превращенных, как зверей или хотя бы как похожих на зверей существ, обладающих силой и дикостью волков, медведей, кабанов или других диких животных, когда они сражались или в определенные праздничные времена под руководством «Вуоте» бежали по полям, которым они таким способом должны были даровать плодородие.
Здесь снова можно привести параллель с Востоком: Геродот рассказывает, что невры (Neuroi), соседствующее со скифами племя, которое якобы переняло скифские обычаи и жило когда-то в скифской земле, но покинуло ее из-за нашествия змей, были «волшебниками» (колдунами). «Скифы и живущие среди них эллины, по крайней мере, утверждают, что каждый невр ежегодно на несколько дней обращается в волка, а затем снова принимает человеческий облик. Меня эти россказни, конечно, не могут убедить; тем не менее, так говорят и даже клятвенно утверждают это». Так что и здесь мы находим превращение в зверя как твердо установившийся обычай, как и тот, который, вероятно, еще соблюдался в шестнадцатом и семнадцатом веках н.э. в Пруссии, Ливонии и Литве – к Рождеству, т.е. ко дню зимнего солнцестояния. (20)
Звериная маска использовалась в битве не только для повышения собственных сил, но и для запугивания врагов. Один в «Эдде» называется Игг (Иггр), «пугающий», «ужасающий». (Здесь нужно внести одно исправление: В книгах, которые написаны антропософами или авторами, находящимися под влиянием антропософии, снова и снова можно прочесть утверждение, будто Одина как Игга следует рассматривать как носителя понятия «я» («Ichträger»), который якобы принес германцам «самосознание», «понимание своего «я»«, т.е., вероятно, осознание своей идентичности как народа. Это утверждение происходит от Рудольфа Штайнера, и оно неверно. Оно основывается на ошибке: «Я» на древнескандинавском языке звучало как «ek», «ygg» же, напротив, возникло из индогерманского слога «äg», по-гречески «aig», что значит «ужас» или «вызывающее ужас». Как Игг Один является ужасающим – прежде всего, в битве).