Ни в каком другом месте в своих трудах Эвола не повторял это представление, что допускает вывод, что оно было больше следствием давления политической конъюнктуры, чем основательных размышлений самого автора.
Если не считать этого, в общем и целом, второстепенного момента, то вторая основная критика, которая напрашивается нам, касается постоянного отождествления Эволой «демоса», массы, нации, общества, все из которых воплощают, тем не менее, качественно различные реальности, и которые автор путает с принципом количества и господства наибольшего количества. В его работах положительный свет нигде не падает на понятие тотальности или общности как альтернативные парадигмы по отношению к царящему над всем индивидуализму (Юлиус Эвола, который как Ницше не боялся защищать «аристократический индивидуализм» от коллектива или массы).
Видя в прорыве нации только одну причину упадка, только гримасу разрушения или тайной войны, которую ведут некоторые закулисные силы, как он не устает это излагать, Юлиус Эвола отказывается познать разнообразие факторов, которые объясняют успех и прочность национально-государственных порядков. Так как нация могла развиваться только в том случае, если она отвечала коллективному требованию, возникшему из смерти реальных общностей принадлежности под двойным ударом государства и рынка. Она является тем, что Серж Латуш с полным основанием назвал «общественным компромиссом новейшего времени», как убежище «оторванных от общностей» промышленной революцией индивидуумов, как тот кусок мечты, который был дозволен массам, чтобы заставить их забыть о непосредственных влияниях утилитаристского общественного устройства на все социальное тело. Она – форма принадлежности, которая допускалась и иногда порождалась идеологией экономики.
Луи Дюмон, другой поклонник Индии и традиционных обществ, тексты которого часто дополняют тексты Эволы, очень хорошо показал значение различения индивидуализма и целостности, чтобы можно было понять сущностное ядро нации. Для него нация возникает не «из простой конструкции солидарностей, которая никак не связана с определенными ценностями. Система ценностей исключает нацию (система ценностей цельных обществ); другая не разрешает никаких других политических групп. [...] Нация – это современная социополитическая группа, которая соответствует идеологии индивидуума». Будь нация теперь собранием индивидуумов или коллективный индивидуум – она, во всяком случае, не может отрицать индивидуалистические предзнаменования, под которыми она родилась: индивидуалистический принцип, который пренебрегает социальной совокупностью и отношениями людей между собой.