Нация означает не только свержение и разрушение «более высокого мира», она – также современный ответ на всеобщую потерю людьми своих корней. Но национальное государство обречено на гибель: его абстрактность, его противоречивое отношение к конкретизации и к экономизации общественных отношений, его бессилие приспособиться к современному геополитическому положению, его нынешняя неспособность обновиться с самих своих корней, а также его отход на рациональные и эгалитарные основы не допускают другого конца. Конечно, также основание ордена «граждан идеи» или «доброго дела», как это формулировал Юлиус Эвола, достойно нашего полного одобрения, даже если все это останется только благим пожеланием. Но можно также предположить, что ответ на национальную потерю корней придет «снизу» – ведь последствия идеологии модерна ощущались и ощущаются там все же жестче и отчетливее всего.
Перевод с французского языка Кристиана Деруэлля
Мартин А. Шварц
Александр Дугин и мы
Некоторые критики придерживаются мнения, что каждый, кто положительно высказывается о создании евразийской империи, должен по всем или, по меньшей мере, по всем принципиальным вопросам совпадать с Александром Дугиным. Однако Александр Дугин – это не просто журналист, агитатор или политик, а прежде всего ученый и философ. Его немногочисленные тексты из этих вышеупомянутых сфер, которые переведены на западные языки, демонстрируют оригинальный дух с большой синтетической силой, дух, связывающий многих авторов, которых мы знаем и ценим, с такими, которые мы меньше знаем и ценим, или не знаем и не ценим вообще. Эта связь происходит преимущественно – вопреки некоторым утверждениям – не синкретично, а из более высокого синтеза.
Кое-что другое – это позиции и заключения по актуальным политическим вопросам и адаптации его евразийской концепции. Сегодня Дугин, похоже, говорит уже не о континентальной евразийской империи последних дней, а, в смягченной реально-политической интерпретации, о политическом полюсе, о Владимире Путине, вокруг которого группируются силы сопротивления против глобалистских претензий сверхдержавы США: государства, союзы, нации и так далее. Дугин избегает всего, что могло бы сделать его обременительным для Кремля. Это может быть умно с реалистичной точки зрения, так как это поддерживает поворот российского правительства в евразийскую сторону, однако, это может дискредитировать его философскую позицию, так как далеко не все считают хозяина Кремля однозначно положительной фигурой. По всей видимости, отношение России к государствам, которые стали бы решающим краеугольным камнем евразийской империи, как Китай или Иран, все время использовалось только как козырь в игре против США, чтобы добиться собственных (экономических) преимуществ. Стоит лишь Западу сделать маленькую уступку, как «стратегического союзника» выбрасывают за борт. Голосования в Совете Безопасности ООН говорят об этом более чем убедительно.