Чехословакия, поэтому должна стать для Франции и мира образцовым примером того, как
идеи западной демократиибольше не могут служитьспециально заложенным для этого целям. Франция хотела найти здесь особенно подходящую дли своих целей почву: малое племя чехов, по меньшей мере, так же враждебное поселенцам из других народов, было объединено в государство, ведущие идеи которого заимствовались от французской демократии. Эти народы в определенном смысле заключали между собой общественный договор в духе Руссо, который должно было соблюдать это новое государство. Все государственные и культурные организации были приспособлены к этому курсу.
Чехословакия должна была стать искусственной Швейцарией, образовавшейся подобным же образом, которую приводили для сравнения. Все народные антагонизмы намеревались устранить таким способом и преодолеть напряженность через уравнение на основе французской культурной системы. Свобода народов на почве демократической цивилизационной идеи праздновала здесь свой триумф. Из объединения народных групп надеялись создать благоразумного единого индивидуума в духе Вальдек-Руссо (17), который получил бы масштаб для своей деятельности во всех областях жизни, от политики до культуры и социальной жизни, из унифицированного, определяемого французской демократией мирового духа.
Со всей ясностью эта система обнаружила свою фиктивность не только во Франции, но в последние двадцать лет в глазах всего мира. То, что Чехословакия встала под охрану Немецкого Рейха, было только последним актом общего фиаско европейского порядка в восточноевропейском пространстве. Там, где Франция исходила из идеи общей однородной государственной массы, которую она должна была создать, volonte generale /общая воля – И.Б./, естественные силы и связи с наибольшей активностью действовали на соответствующую народность. Народности Германии, Словакии, Венгрии и Украины были значительно прочнее искусственного единства чехословацкого государства.
Согласно французскому представлению народы оценивались на основе того, принимают ли они французскую цивилизационную систему, или нет. Чехи относились к тем, кто отдал себя в распоряжение этой системы, и в культурном отношении составляли особенно высокоценный народ, который поэтому должен был осуществлять естественно обоснованное господство над немецкими народными группами. Если Франция пыталась организовать контроль за переходом Германии на путь общей цивилизации и при необходимости принимать решительные меры в интересах демократии, то чешский народ должен был делать то же самое в отношении народных общностей, особенно немецкой, которые согласно французской идеологии еще не созрели для этой системы, и потому сначала должны быть воспитаны в соответствующем духе. На основе этой шкалы ценностей