«Теория» и «практика» – именно в таком порядке! – обычно считаются двумя
совершенно различными вещами. Мечтателю «теоретику» охотно противопоставляется
трезвый «практик». Множество вещей упраздняется как «чисто
теоретические», не имеющие никакой ценности для «практического опыта».
«Теория» и «практика» в повседневном нашем языке соотносятся друг с другом,
грубо говоря, как неясное предположение и твердое знание.
Отцы, вероятно, не могли бы надивиться подобной переоценке
ценностей, т.е. полному непониманию того, что «практика» и «теория» – именно в
таком порядке! – согласно самой их сути, соотносятся друг с другом.
«Господь любит башню Сиона больше всех палаток Иакова»: Господь любит
как «практиков», так и «теоретиков». Но «теоретиков» Он любит больше. Ибо имя Иакова (символизирующего «практика»)>88), переводится как «пяткодержатель»>89), а Сион (символизирующий здесь созерцающий
интеллект)>90) — «как место обозрения»>91).
* * *
Не лучше дело обстояло и с латинскими выражениями, соответствующими
греческим понятиям действие и созерцание. Смещение смысла и оценок,
которое прокралось сюда, несет свою ответственность и за перестановку, и
переоценку смысла терминов «теория» и «практика». Они затрагивают корни нашего
современного понимания самих себя и, тем самым, непосредственно и понимания
духовной жизни.
Под «деятельной жизнью» – в духовном смысле – сегодня большинство людей
подразумевает «деятельную», т.е. активную любовь к
ближнему. Но если при этом улетучивается первоначальная религиозная основа, то
все сводится в конце концов лишь к чисто «социальному
служению».
Этой «деятельной жизни» противопоставляется, согласно распространенному
представлению, «созерцательная жизнь», предназначенная для немногих, которую мы
встречаем в изолированном затворничестве некоторых «созерцательных орденов»:
жизнь в созерцании (contemplatio) божественных вещей. И молитва рассматривается
как одно из самых благородных занятий этих созерцательных орденов.
В первом случае действие направлено вовне, к ближнему,
тогда как во втором случае оно направляется главным образом вовнутрь. И потому
становится понятным, что оценка, которую две эти формы жизни встречают сегодня,
находится в разительном контрасте с только что цитированным текстом Евагрия,
который первое место явственно отводит «теоретику» (созерцателю). В представлении большинства людей, так называемые, «деятельные
ордена» «полезнее», чем «созерцательные». Даже силы, враждебные Церкви, нередко
оставляют в покое деятельных монахов, тогда как созерцательные ордена, как
(социально) бесполезные, подавляются с легким сердцем.