«Ах, Хелен. – Никки потянулась и обвила рукой ее плечи, притягивая ближе к себе. – Пока мы вместе, у нас все получится. Слушай, несмотря на все мерзости, с которыми нам приходилось сталкиваться, мы все еще хотим друг друга… Все еще нужны друг другу… И все еще любим друг друга». Она легонько сжала ее в объятьях. «Ты помнишь, как мы впервые занимались любовью?»
«Неужели ты думаешь, что я когда-нибудь забуду это?»
Никки нежно погладила ее по волосам. «Я тогда сказала, что все возможно, что у нас с тобой впереди целое будущее. Это было смело с моей стороны в тот момент, но сейчас это все еще правда, Хелен. Для нас нет ничего невозможного».
Хелен, наконец, подняла голову и встретилась с ней взглядом. Ее сияющие глаза блестели от непролитых слез. «Я не хочу бояться любить тебя и быть любимой тобой».
«Со мной тебе нечего бояться, Хелен. – мягко сказала Никки. – Послушай, я не говорю, что все будет легко и просто. Независимо от места, жить вместе означает идти на определенные уступки. Просто мне не хотелось бы быть единственной, кто уступает. А переезд к тебе означает для меня именно это».
«Тогда почему ты вообще хочешь жить со мной?» Ее голос был тихим и дрожащим.
Никки улыбнулась. «Потому что мне нравятся те тихие моменты, когда мы читаем вместе и я, поднимая глаза, вижу тебя. И в этот момент мне кажется, что мое сердце до краев переполнено нежностью к тебе. Из-за тех моментов, когда мы обедаем вместе и когда я вижу тебя за столом напротив, понимаю, что готова провести с тобой всю свою жизнь. Знаешь ли ты, как безумно я люблю просыпаться посреди ночи и слышать твое дыхание рядом со мной? Это самое лучшее ощущение на целом свете. – Она нежно обняла Хелен. – Я люблю тебя и просто не представляю того, чтобы не жить с тобой вместе. И мне абсолютно не важно, где мы будем жить. Я могу жить во дворце, но без тебя жизнь там гроша ломаного не стоит. Я могу снова оказаться в камере, но если я смогу там видеть тебя, моя жизнь будет полной. Я принадлежу тебе целиком и полностью, любимая».
«Никки… – Хелен вскочила, обвила руками талию Никки и крепко ее обняла. – Я не хочу, чтобы ты когда-нибудь сомневалась в том, как сильно я тебя люблю».
«Я и не сомневаюсь. – Никки зарылась лицом в мягкие волосы цвета лесного ореха. – Мне так жаль, что мы пропустили наше воскресенье. И все из-за моей дурацкой гордости».
«Знаю. И из-за моей тоже. Я была такой идиоткой».
«Нет, это я идиотка».
Они обнимали друг друга, и Никки, слушая, как бьется сердце напротив ее собственного, подумала, что теперь все обязательно будет хорошо.