Мимо окна уходила вниз каменная лестница из верхнего города, где были маленькие старинные дома из камня, а внизу, увеличиваясь и расширяясь вместе с лестницей и улицей, красовались здания повыше и побольше.
Четырехлетний мальчик медленно спускался по лестнице, топоча ножками и озабоченно поглядывая вниз на широкое пространство между домами, где было море.
— Малыш! Эй, малыш!
Ребенок остановился, испуганно прижал ручонки к груди и поднял к окну большие глаза.
— Ты куда это путь держишь, а?
— Я?
— Да, ты, а кто ж еще. Ты куда шагаешь?
— Я иду… иду… на берег.
— Нельзя тебе на берег. Домой иди, к маме.
Мальчик нерешительно посмотрел вниз на площадь, потом вверх — на окно; он моргал глазами и сопел. Ослушаться у него не хватало решимости.
— Иди, мой милый, домой, иди.
Мальчик отчаянно сморщился. После стольких усилий, стольких трудов — он так мечтал о море, — и вот все кончено.
— Подожди немного, подожди, малыш, — ласково сказал человек в окне.
Мальчик успокоился, стал ждать. В своих штанишках ниже колен, заплатанной рубашонке и ветхих тапочках он походил на промокшего птенца.
— Не бойся, ничего не бойся, — затрубил человек, подходя к ребенку. — Давай руку, дружок.
Ребенок протянул ему руку, и они вместе зашагали вниз, к морю.