В страну рохиллов также проникла весть об угрожающей им опасности, и, чтобы отвратить ее, Ахмед-хан, глава некоторых племен, сделал попытку отклонить участие английского войска в разбойничьем набеге Суджи Даулы.
Ахмед-хан прибыл в Калькутту в сопровождении двух старшин, а также прислуги и небольшой свиты с намерением добиться аудиенции у могущественного и грозного губернатора. Аудиенция ему была разрешена, и Гастингс принял депутатов в большом зале своего дворца.
Рядом с ним находился мистер Барвель и еще несколько директоров, а также полковник Чампион, полковник Мартен, оба его адъютанта: сэр Вильям Бервик и капитан Гарри Синдгэм.
Депутаты вошли. Ахмед-хан — высокий и статный старик лет пятидесяти, лицо его отличалось крупными энергичными чертами, выражавшими отвагу и большую силу воли, глаза сверкали умом и пылкой гордостью. На черных, спадавших по плечам густыми локонами волосах он носил белый тюрбан, украшенный жемчугом и драгоценными камнями. Оба провожатых были старше Ахмед-хана. Одеты они были так же, как их предводитель, но менее роскошно. У всех троих были кривые сабли на кожаной перевязи, перекинутой через плечо.
За ними следовало несколько слуг, несших полотняные мешки.
Ахмед подошел к стоявшему посреди зала губернатору полный непринужденного достоинства. Слуги остались за порогом, а старшины держались несколько поодаль. Ахмед-хан поклонился по-восточному, то же самое сделали и старшины. Слуги же опустились на колени и оставались в таком положении, наклонив головы.
Ахмед-хан ждал ответного приветствия, но Гастингс только слегка склонил голову. Кроме того, не последовало и принятого угощения гостей прохладительными напитками, щербетами или фруктами. Когда Ахмед-хан заметил это, лицо его омрачилось, так как предложение освежиться или подкрепиться какой-нибудь пищей считается признаком гостеприимства и служит ручательством за то, что с гостем не может случиться ничего дурного.
— Благородный губернатор, — сказал Ахмед-хан по-английски. — Я прислан сюда булусами для совещания и обсуждения, как предотвратить грозящую нам опасность.
— Чего же вы желаете? — спросил Гастингс, в то время как сэр Вильям с участием смотрел на прекрасные, воинственные и почти рыцарские лица рохиллов.
— Мы слышали, благородный губернатор, — продолжал Ахмед-хан, — что Суджи Даула делает приготовления, чтобы идти на нас войной и отнять землю, которую мы возделываем с таким трудом и старанием.
Он, по-видимому, ждал ответа, но Уоррен Гастингс стоял неподвижно и молчал.
— Мы храбры и отважны, — продолжал Ахмед-хан, — и не боимся войны, а также приняли меры, чтобы отразить набеги врага. Но до нас дошла весть, что Суджи Даула заключил с вами, благородный губернатор, союз, и что вы дали ему обещание предоставить в его распоряжение ваше войско для борьбы с нами.