На логичный вопрос: 'а почему бы не оснастить капсулы системой очистки, пусть и не самой дорогой?' был предельно ясный и понятный в российских реалиях ответ: 'начальнику управления тюрьмами края срочно понадобился служебный мерседес в топовой комплектации. А при дилемме чей комфорт важнее высокий чиновник решил, что зеки потерпят. Не на курорт же попали'.
Нас построили в зловонные колонны и погнали мыться.
Вертухай мне как новичку быстро объяснил правила:
- Так как кабинок мало, а вас говнюков много, то на душ отводится всего три минуты, потом горячая вода отключается. После помывки получаешь комплект чистого белья и обратно к капсуле - отмывать за собой дерьмо. У нас действует коммунистический принцип - сам на...л, сам убрал.
Я выругался.
- А ты как думал? Пятизвездочные курорты остались на свободе. Для тех у кого хватает ума не влипать.
Зеки (и я в том числе) довольно быстро помылись, затем зачистили капсулы и стройными колоннами потопали в столовую. Как ни странно, кормили вполне сносно. Не ресторан, конечно, но хлеб был без веселой плесени, в супе плавало настоящее мясо (правда очень немного), в макаронах присутствовали стружки сыра, а чай пах и был на вкус чаем, а не опивками вертухаев.
После ужина нас развели по камерам.
Охранник прежде чем закрыть дверь сказал весело:
- Это новенький, на нем два жмура, вероятно маньяк. Спокойной ночи, девочки.
'Девочки' посмотрели на меня испуганными взглядами. Хотя народ тут подобрался непростой, со сложной судьбой, но психов любой нормальный человек побаивается.
- Он шутит. По крайней мере, сам я ничего такого не помню.
Мне быстренько освободили самое лучшее место возле 'решки', иначе говоря, у окошка.
Полотенце, через которое я должен был переступить, чтобы 'прописаться' куда-то таинственным образом исчезло.
Сокамерники тихо шептались, чтобы меня не тревожить, а я лег на кровать, поставил будильник на наручных часах за сорок минут до общего подъема и отрубился.
Утром негромкий, но бодрый сигнал вырвал меня из объятий Морфея. Спать хотелось неимоверно, но если я хотел сохранить здесь хоть какое-то подобие физической формы, то время до завтрака было единственной возможностью дать нагрузку своим мышцам.
Я хорошенько размялся, порастягивал связки, поприседал и поотжимался несколькими разными способами, в конце сделал упражнения на пресс.
Моя активность разбудила соседей по камере. Никто не пытался выказать недовольство, но по еле слышному шепотку стало понятно, что сокамерники окончательно убедились, что я маньяк. При чем активный и опасный.