Мариэтта лихо остановила у самого входа, Синенко проворчал:
- Если стану заикой, тебе придется выходить за меня замуж.
- У тебя ж две жены, - сказала она уличающе.
- Возьму третьей, - ответил он с достоинством. - И перейду в ислам, там и четыре можно.
Он вышел наружу и придержал дверцу для меня.
- А разве демократам нельзя, - спросил я, - брать жен столько, сколько хотят?
Он кивнул.
- Как только церкви сломили хребет, последние запреты пали. Но консервативное большинство, как обычно, бурчит и осуждает. Но по закону, если женщины сами настаивают, то не только можно, но и обязаны… что, конечно, хуже, как сам понимаешь.
Поднявшись по высоким ступеням в здание, мы миновали обязательный на случай взрыва начиненного автомобиля со смертником пустой холл. Мариэтта шла впереди, стройная и с красиво отведенными назад плечами, что создает иллюзию женской беззащитности.
В их отделе Синенко принес три пластиковых стакана кофе, по одному сунул нам с Мариэттой, а с третьим в руке сел на край стола, свесив одну ногу. Я заметил, что держится совсем иначе, чем когда я сидел на этом же месте после первой нашей встречи. Не столько настороженно, сколько уважительно.
Он бы и за сигаретами для меня сбегал, если бы вздумалось его послать, да и Мариэтта хоть и разговаривает в прежнем покровительственно-презрительном тоне, но в ее больших и достаточно женских глазах то и дело вижу тщательно скрываемые удивление и тревогу.
Отхлебнув кофе, довольно хилый, но хоть сладкий и горький, я сказал дружески:
- Все, что я сказал, уже сказал. Ничего не добавлю. Обвинить меня вам тоже не в чем, верно?… Потому давайте я допью кофе… вам стоило бы настроить кофейный агрегат получше, и отвезете меня, как и обещали. Или я вызываю свою милую машиночку.
Они переглянулись, Синенко сказал поспешно:
- Нет-нет, с нашей стороны это было бы нечестно!
- Мы вас забрали из дома, - сказала Мариэтта, - мы и отвезем.
- Не буду отбиваться, - сказал я. - Можете даже отнести.
- Отнести?
- В паланкине, - объяснил я. - Со шторами из китайского шелка. Скромный я, понимаете ли.
Синенко сказал торопливо:
- Пару минут, хорошо? Я доложусь по всей форме, скажу о результатах… думаю, руководство не станет вас задерживать.
- И отнесете на паланкине? - уточнил я. - Тогда и три подушки захватите! Одну большую и две поменьше.
Он сказал Мариэтте с неохотой:
- Сама понимаешь… К сожалению, прямых улик нет.
Мариэтта ответила со вздохом:
- А как бы хотелось… Сама бы удушила!
- Я солидарен с мнением вашего руководства, - сообщил я. - Оно у вас мудрое. Почти как я. Жду. Но не долго.