– Ваша светлость, вы так же должны понимать, что Астрид не обычная представительница народа метаморфов. Она наше сокровище. Одарённая! А отношение к одарённым несколько иное, чем ко всем остальным. Это касается и испытания.
Старейшина замолчал, явно предлагая Дану вступить в диалог, но тот намёк проигнорировал. Просто сложил руки на груди и замер в ожидании пояснений.
В итоге Нил признался:
– Мы выбрали такое испытание, которое убедит всех.
– Что я должен сделать? – спросил блондинчик.
Улыбка, озарявшая лицо старика, стала чуть шире, и теперь в ней промелькнуло нечто зловещее. Но масштаб подлости стал ясен лишь после того, как старейшина сказал:
– Ничего особенного. Просто переплыть озеро Отречения.
Я застыла не в силах шевельнуться. Брат и отец тоже замерли, шокированно вытаращили глаза. Даже Вернон и тот утратил расслабленный вид и выпрямил спину. И только их сероглазая светлость приняла слова Нила как нечто само собой разумеющееся!
– Хорошо, – произнёс Дантос. – Когда приступать?
В этот миг промелькнула мысль – герцог Кернский про озеро знает! Он прекрасно понял, что сейчас ему предложили просто пойти и умереть.
А вслед за этой мыслью пришла другая, куда более трезвая – блондинчик знать не может! Про что угодно, только не про это.
И пусть я решила помалкивать, пусть в этот момент даже сил говорить не было, всё-таки шагнула вперёд и выдохнула:
– Нет. – И уже твёрже, обращаясь к Нилу: – Вы не посмеете.
Минута тишины, и на губах старика проступила новая улыбка – фальшиво-печальная.
– Астрид, ты же слышала слова их светлости – без тебя он из Рестрича не уйдёт. Раз так, пусть пробует.
– Нет! – рыкнула я.
Но меня не слушали.
– Когда приступать к испытанию? – прежним ровным голосом повторил Дантос.
– Можете попытаться завтра утром, – столь же ровно ответил Нил. – Но…
– Но? – подтолкнул блондинчик.
Ответом ему стал снисходительный взгляд и… слова, которым следовало прозвучать гораздо раньше.
Понятия не имею, почему Нил и Дурут не использовали этот аргумент сразу, но здесь и сейчас показалось – старейшины придержали знание нарочно, чтобы ударить побольней, в миг, когда всё вроде бы решилось.
– Но прежде вам следует узнать одну достаточно важную деталь, – продолжил Нил. – Мы, метаморфы, внешне очень похожи на людей. Но всё-таки относимся к другой расе, к другому виду. И, в силу этих причин, у метамофов не бывает потомства от людей. Никогда. Ни при каких обстоятельствах.
Дантос застыл, словно в ледяную статую превратился. И пусть я точно знала, что ни капли в сероглазого упрямца не влюблена, но в этот миг так больно стало, так обидно. Причём не столько за себя, сколько за нас. У нас и так шансов не было, а тут…