Волны воспоминаний накатывали постоянно, но стали они значительно тише, сила их ударов ослабела. Картины прошлого теряли невыносимую резкость и остроту красок, и даже образ Кэй становился все бледнее.
Женщина с преступными наклонностями? Хладнокровный убийца? Дочь проходимца и проститутки? Но ведь он любил не ее, а совсем другую Кэй. И вот выясняется, что другая Кэй никогда не существовала…
Отравленная орхидея, трогательный подарок на прощанье… Протянутая на прощание нежная ручка, таящая отравленные змеиные жала… Ласковые улыбки должны были усыпить бдительность жертвы. Нежные беспомощные взгляды зорко высматривали, выискивали самый подходящий для убийства момент.
И вот настал день, когда доктор Шредер мог с полным основанием сказать профессору Хоупу во время очередного визита последнего:
— Еще несколько дней, дорогой сэр, и ваш племянник сможет покинуть нашу клинику. Ему будет очень полезно поехать куда-нибудь подышать свежим морским воздухом.
— Значит, опасность миновала?
— Совершенно.
На следующий день профессор явился в клинику доктора Шредера с какой-то странной статуэткой. Металл, из которого она была сделана, очень и очень походил на чистое золото.
Войдя в кабинет к доктору Шредеру, профессор торжественно несколько раз встряхнул руку владельца клиники и вручил ему свой дар.
— Вот, возьмите, доктор. Ведь Джек — мой единственный наследник и… единственный теперь мой близкий родственник, — тихо закончил он, глядя в сторону.
После ухода профессора доктор Шредер взял в руки статуэтку и осмотрел ее со всех сторон, поднеся к свету. Фигурка как фигурка, во всяком случае, особенно красивой ее никак не назовешь. Но, как известно, дареному коню в зубы не смотрят. Пусть себе стоит тут на столе в кабинете клиники. Домой он ее, пожалуй, не возьмет.
И только когда один из пациентов буквально онемел от восторга при виде этого золотого уродства, а, опомнившись, схватил в руки и никак не мог расстаться с ней, заявив, что по знакомству, так и быть, готов приобрести ее за несколько тысяч фунтов, доктор в корне сменил свое мнение о фигурке. И долго еще не мог избавиться от чувства стыда от того, что не сразу оценил этот шедевр.
Золотая статуэтка была торжественно перенесена в квартиру доктора, где заняла почетное место в стеклянной витрине гостиной.
Не успел Гарри Гопкинс вернуться из отпуска, как его навестил профессор Хоуп.
Скромный лейтенант смущенно выслушал горячие выражения благодарности, но решительно отказался принять чек. А когда профессор позволил себе настаивать, у лейтенанта хватило силы духа оборвать словоизлияния почтенного профессора: