— Я не частный детектив и не веду дел по заказу клиентов.
Впрочем, в деле «тихой смерти» некоторые аспекты до сих пор оставались не выясненными. Со своим непосредственным начальником, полковником Дрейком, лейтенант Гопкинс пришел к единому мнению — не выяснять этих аспектов официальным путем. Лейтенант отнесся с пониманием к аргументу начальства о нежелании «чрезмерно копаться в грязном белье».
Через какое-то время еще не выписавшийся из клиники Джек Грэнмор принялся настойчиво требовать свидания с лейтенантом. Нельзя сказать, что такая настойчивость доставила удовольствие доктору Шредеру.
— Зачем вам это, молодой человек? Было — прошло. Постарайтесь забыть обо всем как можно скорее. Подумайте о своем здоровье.
Джек настаивал на своем.
— Ну как вы не понимаете, доктор? Я не могу забыть, пока не буду знать всего. А знаю я еще так мало…
Доктор тянул, как только мог, выискивая всевозможные предлоги. Ведь никогда неизвестно, как поведет себя еще неокрепшая психика выздоравливающего, уж как врач он понимал это прекрасно и не желал рисковать здоровьем пациента. Не станут ли новые открытия смертельным ударом для него? Оба они с психотерапевтом Роулинсом единодушно считали, что новое психическое потрясение их пациенту совершенно излишне.
Когда все отговорки были исчерпаны, доктору пришлось уступить. Ведь Грэнмор был практически здоров.
Повесив трубку, лейтенант Гопкинс добрых несколько минут изрыгал из себя совсем не светские выражения. Очень некстати был теперь визит в клинику. И времени не было, да и возвращаться к неприятному, мучительному делу совсем не хотелось. Но ничего не поделаешь, придется ехать.
При виде входящего в палату сотрудника Скотленд-Ярда Джек с трудом удержал себя от непроизвольной дрожи. Ему удалось взять себя в руки.
— Хочу поблагодарить вас, лейтенант. Я обязан вам жизнью.
Гарри Гопкинс небрежно отмахнулся:
— Глупости!
— Знаете, совсем недавно и я так думал. Но сейчас я другого мнения…
Разговор не клеился. Образы минувшего еще так живы были в памяти. В голове клубилось столько мыслей, что очень трудно было дать им словесное выражение.
Наконец Джек не выдержал.
— Могу я просить вес, лейтенант, прояснить для меня некоторые моменты?
Лейтенант Гопкинс без особой радости ответил:
— Разумеется, сэр. Какие именно?
Джек Грэнмор не сразу собрался с духом. Картины прошлого неотступно преследовали его, сменяя друг друга.
— Даже не знаю, с чего начать. Хотел бы спросить о многом. Ну вот, например, как вы обо всем догадались?
Не так-то просто ответить на такой вопрос. Понадобился ведь не один день и целая куча пусть незначительных, но красноречивых мелочей… Однако отвечать надо.