— Дядя, придется, мне кажется, сменить все замки в дверях.
— Зачем?
— Потому что к старым могли подобрать ключи.
— Это исключено. Слесарь, который поставил мне замок в дверь кабинета, заверил меня, что к такому замку невозможно подобрать ключ. А это был лучший мастер своего дела во всем Лондоне.
— Но ведь есть же у тебя один ключ! Разве невозможно сделать его копию?
— Я уже говорил тебе, что с этим ключом я не расстаюсь никогда.
— В таком случае надо посадить под арест Джона.
— Ты так считаешь? А за что? За то, что он потомок индейцев майя?
— Именно за это. Ведь ты же сам очень убедительно мне объяснил, что проклятая сломанная стрела означает смертный приговор. А поскольку во всей округе не найдется больше ни одного индейца из этого племени…
Профессор прервал горячую речь племянника, подняв вверх руку:
— О… прошу прощения. Я вовсе не говорил, что в Лондоне больше нет индейцев майя.
— Так ты знаешь еще одного?
— Да нет же, не знаю. Однако это вовсе не означает, что их нет. Напротив, я уверен, в Лондоне просто в глазах рябит от джентльменов с самыми разными оттенками кожи. И некоторые из них могут оказаться индейцами майя.
— Могут, но твой Джон без всякого «может» — индеец племени майя.
— Вот мы и вернулись на исходные позиции. Под каким предлогом ты советуешь арестовать этого человека и как долго предполагаешь держать его под замком? Ты хоть немного знаком с нашими законами? А, может, я тебя неправильно понял и ты советуешь посадить моего слугу в мою собственную тюрьму? В таком случае должен тебе заметить, что, к сожалению, таковой у меня не имеется.
Джек Грэнмор вынужден был признать, что дядюшка имел право на издевку: он, Джек, и в самом деле, брякнул свое «посадить под арест», не подумавши.
— В таком случае… В таком случае его не мешает удалить. Так мне кажется, — не совсем уверенно посоветовал он.
— И ты думаешь, это помешает Джону осуществить свое намерение, если, конечно, именно он — предполагаемый убийца?
— Ну, так отошли его в Мексику. Отправь подальше. Из Мексики не так-то просто вернуться…
— Отправить… под конвоем, разумеется?
Дядя опять прав, что ни предложение, то очередная глупость. Но и сидеть сложа руки нельзя.
— Не можем же мы покорно ждать, когда произойдет несчастье. Обязательно надо что-то предпринять!
— А вот тут ты прав, мой мальчик, — профессор аккуратно стряхнул с сигары столбик пепла. — Конечно же, я не намерен покорно ждать, пока меня настигнет смерть. Раз стрела была так любезна, что предупредила меня, я просто обязан рационально использовать оставшееся мне время и привести в порядок множество дел. А среди них есть дьявольски сложные…