— Я ни минуты не сомневаюсь, что приговор будет приведен в исполнение. — Голос профессора не дрогнул. Не дрогнула и его рука, когда он потянулся за сигарой.
Джек не мог сказать того же о себе. И руки его тряслись, и губы дрожали, когда он попытался все-таки добиться от своего собеседника ответа на вопрос, что же тот собирается делать в создавшейся ситуации. Нельзя же безропотно согласиться с тем, что тот принимает дурацкий приговор всерьез, считает его делом решенным и нимало не сомневается, что так и будет. Прямо фильм ужасов какой-то! Да не снится ли ему все это в кошмарном сне? Тогда самое время проснуться!
Впрочем, профессор может думать, что ему угодно, а он, Джек Грэнмор, не намерен ждать сложа руки. Он обязательно должен что-то предпринять. Но что же? Не может же он действовать за профессора.
— Дядя, ты и в самом деле будешь покорно ждать, пока явится убийца?
— А что мне делать?
— Как что? Первым делом надо…
— Ну, смелее! Что я должен сделать, по-твоему, первым делом?
Джек потер пальцами глаза. От боли раскалывалась не только голова, нестерпимо жгло под веками.
— Первым делом следует сообщить в полицию, ведь это же ясно!
Профессор весь скрылся в облаке душистого дыма.
— И ты всерьез думаешь, что полиция в состоянии защитить меня от человека, который способен проникать сквозь стены?
Джек рассердился:
— На всем земном шаре не найдется человека, который сумел бы пройти сквозь стену или через запертую дверь!
— Гм, — профессор опять выпустил клуб дыма. — «И в небе, и в земле сокрыто больше, чем снится вашей мудрости».
— И это говорите вы, — возмутился Джек, — профессор Университета Его Величества короля?
— Нет. Это сказал тот, кто намного превосходит всех профессоров всех университетов мира. А я лишь повторил слова Шекспира. И повторил потому, что за долгие годы своей работы убедился в том, насколько верно это утверждение. Да ты и сам… Помнишь историю лорда Донована?
— Ну, это совсем другое дело.
— Другое, разумеется. Разные народы, разные страны. Египет и Мексика. А вот конец… И скажи, сильно помогла Доновану полиция? А, впрочем, согласись, в полиции меня просто высмеют, если я расскажу им то, что сказал тебе.
Джек чуть не подавился горькой от никотина слюной.
Ох, прав дядюшка, высмеют, как пить дать. Ну, может, прямо этого ему не скажут, но между собой наверняка посмеются над выжившим из ума профессором. А как известно, для англичанина нет ничего страшнее, чем показаться смешным. Пожалуй, на месте дяди он тоже не обратился бы за помощью к полиции. Надо поискать другой выход.