Когда я открыла глаза, Фенрир сидел на своем табурете сгорбившись, тяжело дышал и так медленно скручивал провода ретранслятора, будто любое, даже самое незначительное, движение давалось ему непросто. Холеное лицо было мокрым от пота. Волосы слиплись, несколько прядей упало на высокий лоб. На рубашке вдоль позвонка и на груди проступили крупные влажные пятна. На мгновение я попыталась представить на месте Танта свою мать и поняла, что она, скорее, откажется от идеи заполучить в семью аристократа, чем согласится стать моим учителем.
– Как прошла тренировка? – поинтересовалась я, опуская ноги на пол.
Волк перевел на меня усталый взгляд:
– Для первого раза – неплохо.
– Когда будет следующая?
Тант задумался с таким видом, будто пытался просканировать свой организм и понять, когда он будет готов повторить сегодняшний подвиг.
– Через день, – ответил наконец.
– Хорошо, – кивнула я, спрыгивая с кушетки. – Раз мы закончили, я могу идти?
– Да, – кивнул Тант, снова опуская глаза на устройство в своих руках. – Можешь переодеться в комнате медперсонала дальше по коридору.
– Отлично, – обрадовалась я, подхватила комбинезон с ботинками и быстрым шагом направилась к выходу.
Не дошла совсем немного: система даже успела зафиксировать мое приближение и предупредительно распахнуть дверь. А я остановилась на пороге, словно ударившись в невидимую стену, на секунду замерла и оглянулась через плечо. Волк как раз поднялся с табуретки, чтобы распахнуть дверцу шкафа и аккуратно положить на место ретранслятор. А потом, не оборачиваясь, схватил одной рукой полу своей рубашки и стянул ее через голову, не расстегивая.
«Черт подери! – выдохнула я, не в силах отвести глаз от его мокрых от пота, но таких красивых рельефных плеч. Второй раз они заставили меня, как глупую двадцатилетнюю девчонку, задержать вдох. И это мне совсем не понравилось. – Почему я сразу не ушла?!»
И сама же ответила на свой вопрос: потому что я должна была кое-что ему сказать. Даже несмотря на то, что вся эта тренировка была его идеей, а в ее результатах он заинтересован куда больше меня.
– Спасибо, – проговорила негромко и даже как-то неуверенно.
– Я думал, ты ушла, – с толикой удивления отозвался Тант и повернулся ко мне лицом.
– «Semper fidelis», – вслух прочитала я два слова, вытатуированных у него на груди. – «Всегда верен»?
Фенрир ухмыльнулся и присел на краешек кушетки, на которой еще пару минут назад лежала я.
– Знаешь латынь?
– Только несколько фраз, – пожала плечами я, потому что посчитала глупым рассказывать о том, что несколько десятков лет назад едва не украсила свое тело такими же словами. – Немного странно видеть эту татуировку на аристократе, – добавила, почти автоматически делая шаг обратно в комнату, чтобы не держать открытой дверь. – Обычно ее выбирают воины.