Затем периодические издания на русском языке появились в Петербурге. В 1871 году стали выходить историко-литературные сборники "Еврейская библиотека", чтобы "ознакомить русскую публику с тем, чем были евреи, чем они стали теперь, и чем они могли быть при известных условиях". В 1879 году появились еженедельники "Рассвет" и "Русский еврей", а в 1881 году - ежемесячный журнал "Восход". "Еврейские газеты! - писал современник. - Какая новизна!… День появления той или иной газеты был для нас истым праздником. Мы не могли дождаться, пока их нам принесут домой, а бежали за ними на почту и читали их на ходу, на улице. И как читали! Читали с восхищением, читали от начала до конца, от заголовка до объявлении включительно".
* * *
В еженедельнике "Русский еврей" за 1881 год написано: "В воскресенье, по случаю базарного дня, много крестьян приехало в местечко Полонное. Становой попросил евреев закрыть все лавки и не покупать ничего у приехавших. Крестьяне долго стояли на базаре и напрасно ждали покупателей: никто не являлся. Они отправились к становому, выразили свое недоумение и попросили их выручить. Становой предложил им меняться продуктами по первобытному способу, но крестьяне возражали, что это, конечно, хорошо, но "гроши треба". Так становой наглядным образом доказал им, как неудобно торговать без торговцев. Крестьяне обещали больше не производить беспорядков и просили открыть еврейские лавки. Становой удовлетворил их желание…" Другая заметка в еженедельнике "Рассвет": "Старый еврей-шинкарь жил в деревне двадцать лет и пребывал в самых дружественных отношениях с крестьянами. Заслышав о погроме, он собрал вещи и выбрался из деревни. Мужики, узнав об этом, послали за ним в погоню и, нагнав, начали укорять: "Гершко, Гершко! Як тоби не грих? Що ты робишь?! Тут треба жидов бити, а ты у нас един був жид, то и тий втикаешь. Кого ж мы будем бити и грабувати?"
После погромов 1881-82 годов некий священник Наумович писал в русской газете: "Безумие, великое безумие бить и разорять евреев! Безумие и беззаконие! Еврей - человек и ближний наш, потому что мы христиане. Он не виноват в том, что он еврей, что он грамотен, что его с детства вели к свету, а нас не вели и даже прямо держали в темноте. Он не виноват в том, что мы темные, но мы в этом виноваты!"
* * *
Презрительное отношение к бесправному, забитому, беспомощному и робкому еврею неминуемо должно было отразиться в русской литературе и на подмостках тогдашних театров. Это был смешной, карикатурный персонаж, мимо которого - ради достижения легкого успеха у публики - не мог пройти автор. Зрители валом валили в заезжие театрики, которые с непременным успехом играли оперетку под названием "Удача от неудачи, или приключение в жидовской корчме". Публика в зале потешалась над хозяином корчмы, который со всевозможными ужимками и гримасами прыгал перед заезжим паном и гнусавым голосом пел немыслимую чепуху: "Спию писню ладзирду, шинцеркравер лицерби, шинимини канцерми…"