Пастор Михаэль уже ждал меня в главном зале. Он принес хорошие вести – моя одежда поддавалась восстановлению и одна добрая женщина из близлежащей деревни взялась заняться ею, обещав закончить через день. «Что ж, – ухмыльнулся я, – отличный повод погостить здесь еще немного». Священник кивнул, хотя было заметно, что он вовсе не бесконечно счастлив от моего пребывания в своей обители. Естественно, его можно было понять – разве будет баран рад волку, решившему ни с того ни с сего пожить в овчарне?! Но, тем не менее, наш вынужденный союз был прекрасен – только смирив наши страсти и попытавшись дополнить слабости друг друга своими сильными сторонами, мы могли противостоять общему врагу. При этом ни я, ни пастор, хоть и проникшись определенной симпатией, не испытывали особых иллюзий насчет возможности страшной и кровавой расправы над своим вынужденным союзником. Конечно же, моя несравненная, я не исключал вероятности того, что придется загрызть священника. Мне бы очень не хотелось этого делать, но при отсутствии в округе другой пищи, выбирать не пришлось бы. И я более чем уверен, что и пастор не сильно гнал от себя мысли вонзить мне кол в сердце. Благо я не рассказал ему, как надо правильно меня убивать.
Решив хоть немного увеличить свои шансы на возвращение живым из леса, я достал два пистолета, которые были запакованы еще в Венеции, и небольшой запас пороха и пуль. По-хорошему, я смогу сделать только по одному выстрелу из каждого, но если удача мне улыбнется и появится время на перезарядку, лучше иметь с собой все необходимое. Не забыл я и распятие, которое уже спасло мне жизнь однажды. По традиции оно отправилось в карман сюртука. Оставалось только одно – определиться, куда мне нужно двигаться. Если я возьму неверное направление, то бестолку прошатаюсь по лесу до утра, а потом вполне могу стать легкой добычей демонов, если хоть один из них способен передвигаться при свете солнца. Я спросил у пастора, есть ли в окрестном лесу какая-нибудь большая приметная поляна или лесопилка, на худой конец. Таковая действительно была, причем, относительно недалеко и, что самое интересное, место по описанию очень напоминало то, которое я видел в своем сне. Более задерживаться не было необходимости, и я зашагал к выходу.
Михаэль замешкался, потом бросился мне вслед.
Он догнал меня почти что на пороге, буквально затянув назад.
«Подожди немного. У меня есть еще кое-что для тебя».
Я остановился. Пастор торопливо удалился. Спустя несколько минут он вернулся… ведя за руку мальчика лет двенадцати. Поверьте, душа моя, если бы он вернулся со всеми легионами ада, я бы удивился меньше. В недоумении я пожал плечами, на что Михаэль ответил, подталкивая ко мне дитя: «Он сирота. И блаженный… Видимо, Господь уготовал ему участь взойти на заклание, подобно агнцу, чтобы спасти остальных добрых людей». Я протянул руку навстречу мальчику и тот охотно взялся за нее. Славный мальчуган, слегка худоватый для своих лет. Если бы не совершенно бессмысленный взгляд, то невозможно было бы сказать, что с ним что-то не так. Пастор указал мне на дверь, ведущую к кладбищу: «Сюда, будьте добры. Хоть я и отдаю тебе его тело и кровь, но душу оставь мне и Господу». Мне было все равно, я не питаюсь душами. Мы вышли из церкви, и подошли к заботливо приготовленной могиле. В тот момент я почувствовал себя каким-то мрачным языческим богом, которого задабривают жертвами не из любви, а от страха. Михаэль же чувствовал себя не иначе, как Авраамом, ведущим Исаака к жертвеннику.