- Это Мичиган?
- Монтана.
- Никогда не была в Монтане. Какая она, Монтана?
- Усталая.
Изобразила что-то на подобие улыбки. Фоном играла композиция братьев Эверли в стиле кантри.
- Хочешь кофе?
- Пожалуй. - Делвин откинулся на спинку стула, забыв о том, что это не мягкий стул кабинета его шефа. Пришёлся спиной на твёрдый край, тут же резко подался вперёд из-за удара по нерву.
Капли на окне двигались так же медленно и неприхотливо, как и мысли в голове Дела. Всё вокруг будто бы впало в какой-то анабиоз. Если бы сейчас к нему подлетела огромная рыба и попросила бы закурить, он бы слегка поднял брови и протянул ей сигарету, даже не осведомившись, имеется ли у неё зажигалка.
Девушка со шрамом вернулась достаточно быстро - наверно переживала, что Дел покинет кафе. Принесла в руках кофейник и две чашки.
- Белый американо, за счёт заведения.
- Спасибо, Дори. - Взял одну чашку у неё из рук.
Пока Дорин разливала кофе, Делвин внимательно изучал каждое её движение. Каким жестом она берёт чашку, под каким углом наклоняет кофейник, как тёмная струя кофе стремится вниз, а прозрачный пар - вверх. Как она кладёт сахар, жеманно выворачивая пухлое запястье. Сначала положила одну ложку сахара и размешала. Потом решила добавить вторую. Сахар прилипал к ложке с остатками кофе на ней.
- Зря ты свою жизнь гробишь, Дел. - Сказала с ноткой грусти в голосе. - Пройдет ещё несколько лет, и ты начнешь сожалеть о чём-то, что уже трудно наверстать.
- Я уже сожалею. - Поднял на неё тусклые глаза.
- О чём? - Спросила слишком быстро, выдавая себя. Сделала судорожный глоток воздуха. Прекратила помешивать сахар в кофе.
- О том, что не могу родиться сразу стариком. - Сказал, ничуть не боясь её шокировать. - Но, природой заведено, что что бы стать старым и мудрым, сперва нужно сполна глотнуть молодости и глупости.
Дорин не ответила. Наверно, пыталась уловить мысль. Хотела возразить о прелестях молодости, но тут же поняла, что ей самой эта позиция не слишком близка. Это звучало бы нелепо из уст двадцатисемилетней девушки с крайне неудачно сложившимися последними серьёзными отношениями. Она просто слушала его слова с неподдельным вниманием.
- Чего ты на самом деле хочешь, Дел. - Спросила без вопросительной интонации внезапно изменившимся голосом. Она звучала на тон ниже, глуше, как тенор-саксофон, разыгрываемый на новой трости "два-с-половиной".
За окном кофейни серое небо. Ленивые капли дождя изредка дёргались на стекле. Теперь они оба, Делвин и Дорин, ощущали эту замедлённость куска жизни, окружившего их. В такой промежуток времени может быть сказано что угодно, и второй непременно поймёт первого.