— Сегодня,— воскликнули люди,— мы узнали много полезных вещей, и мы поняли то, что когда-то сказал один из древних: «Обсуждение оплодотворяет умы».
Затем вскочил один старик и сказал:
— Я никогда еще не видел человека, который умел бы так хорошо ставить вещи на свое место и извлекать из них всю возможную выгоду, как это делала Муаза аль-Анбарийя.
— А как же поступала эта самая Муаза? — спросили его люди.
.— Подарил ей в этом году один из ее двоюродных братьев жертвенную овцу,— сказал он,— и я видел, как она ходила после этого печальная и грустная, мрачная и насупившаяся. «Что с тобою, о Муаза?» — спросил я у нее. «Я ведь вдова,— ответила она,— и нет у меня опекуна, сама же я совсем не умею распорядиться мясом убитого животного по-хозяйски. А все те люди, которые умели это сделать как следует, умерли. Я боюсь, как бы не пропала зря какая-нибудь толика этой овцы. Я не знаю, какое дать ее различным частям назначение. Ведь мне известно, что Аллах, создавая ее, не дал ей, как и любому другому животному, ничего бесполезного. «Но человек, несомненно, бессилен». Я не боюсь потерять какую-нибудь малость, но ведь малая потеря может повлечь за собой потерю большую. С рогами дело известное: из них делают нечто вроде крючка, крючок этот приколачивают к какой-нибудь балке на потолке, а потом на него подвешивают корзинки, сумки и все то, что хотят сохранить в безопасности от крыс, муравьев, кошек, тараканов, змей и прочей твари. Кишки пойдут на тетиву для трепалок хлопка, которые нам так нужны. С черепа, челюстей и прочих костей сначала объедают мясо, а потом им предназначено быть разбитыми на мелкие куски и сваренными; тот жир, который всплывет при этом, пойдет на светильник, на приправу к хлебу, на приготовление асыды и на всякое другое. Затем эти кости извлекают и используют как топливо,— ведь люди не знают более чистого и более жаркого топлива,— значит, это топливо быстрее всякого другого нагревает котел, к тому же оно почти бездымное. Из шкуры сам собою
получается мешок, а у шерсти столько видов применения, что и не перечесть. Содержимое желудка и кишок и помет — это чудесное топливо, если все это высушить». Затем она сказала: «Теперь осталось только решить, как нам использовать кровь. Я хорошо знаю, что Аллах, могуществен он и славен, запретил лишь есть и пить пролитую кровь, но она имеет дозволенные применения, которые никак не запрещаются. Я еще не открыла Люсоба, как правильно использовать ее, и мысль об этом, как огонь, жжет мое сердце, режет мне глаза, как соринка, и не дает мне покоя, как неотвязная забота».