Народ не любит царей и цариц,
В нем зависть сильней, чем голод,
Жрецы делят власть и любовь юных жриц,
В их душах тоскливо и голо…
Мой Цезарь убит… Он был слишком хорош
Для жизни, где все продается.
Мои символ — змея, яд вернее, нем нож,
Если мастер за дело возьмется,
Мои символ змея — яд надежней, чем ложь,
Он сильным всегда достается.
Но мой час еще не настал,
Я жива, я пока Клеопатра,
Но мой час еще не настал,
Я жива, я пока Клеопатра!
Не надо считать, кто был мною любим,
Мир праху телам достойным,
Но рухнет от мести богов подлый Рим,
Возрадуйся, бедный Антоний!
Чуть позже, любимый, но сгинут в огне
Продажный сенат и воры,
Пока же пусть топит гордыню в вине
Народ, на злословие скорый.
Мой символ — змея, яд кинжала верней
Достанет и в храмах, и в норах…
Я уйду победней, но воскресну первой,
Появлюсь у моря в одеянье белом,
Брошу в волны лотос, отзовется милый,
Я уйду последней, но воскресну первой…
Ветер даст мне имя — Клео, Клео, Клео,
Не царица Клео, не богиня Клео,
Золотой дождь неба — Клео, Клео, Клео,
Я уйду последней, но воскресну первой!
Песня на музыку Елены Ваниной получилась эффектной, и за право исполнить ее боролось (именно так, я не преувеличиваю!) несколько поп-певиц. Пугачевой правда среди претенденток на трон Египта видно не было. На первом песенном аукционе, который проходил в Московском Доме туриста, «Клеопатру» приобрели представители какой-то далекой филармонии, но потом явилась азиатская женщина по имени Азиза (не падайте с тех стульев, на которых вы, возможно, сидите) и уладила проблему, став хозяйкой этой душещипательной истории с вполне оперной кодой. Девушка сшила себе сногсшибательные наряды а-ля Повелительница Верхнего и Нижнего Египта, на сцене были установлены треножники с курящимися благовониями, а кордебалет старательно изображал группу захвата; из числа преданных хозяйке рабынь. После исполнения восточной диковинки на фестивале «Ступень к Парнасу» все, как говорится, пошло-поехало наперекосяк, Сначала Азиза попала в автомобильную катастрофу, затем завязалась нашумевшая интрига с убийством певца Игоря Талькова и связью Азизы с вероятным убийцей — кажется, Малаховым. И она переключилась на «Милый мой, твоя улыбка…», поняв, что с древними лучше не связываться. Да и у меня самой с тех пор черная полоса в жизни несколько расширилась и украсилась изображением клубка шипящих змей.