Ария Маргариты (Пушкина) - страница 111

В основе первого сюжета «Печали…» лежала одна из версий гибели «Титаника» (без участия актера-красавчика Леонардо ди Каприо). «Я плыл на корабле/ Было мне тогда семнадцать лет» (а может, только шестнадцать) — должен был начать выводить Дубинин своим неповторимым голосом. Сияющий огнями «Титаник» двигался навстречу своей верной гибели — айсбергу. О чем, собственно, и сообщалось народу в другой песне на эту тему, спетой некогда группой НАУТИЛУС ПОМПИЛИУС. На самом деле причины катастрофы представлялись гораздо увлекательнее и мистичнее.

Глубоко-глубоко, стало быть в темном трюме корабля, покоился «нехороший» груз — египетский саркофаг с мумией фараона. Уже само присутствие такого древнего молчаливого путешественника на борту судна подразумевало неминуемость катаклизма. Цари и царицы Египта не любят, когда тревожат их сон, а уж тем более они недовольны, если их отвозят за тридевять земель. Достаточно вспомнить различные истории о неизлечимых неизвестных самой продвинутой медицине болезнях, которые поражали ученых-исследователей пирамид или просто грабителей, позарившихся на несметные сокровища, сопровождающие фараонов в царство мертвых. Первый раз я столкнулась с вероятностью существования проклятия правителей Египта, когда написала песню «Клеопатра» о великой царице из династии Птолемеев.

КЛЕОПАТРА

Народ не любит царей и цариц,
В нем зависть сильней, чем голод,
Жрецы делят власть и любовь юных жриц,
В их душах тоскливо и голо…
Мой Цезарь убит… Он был слишком хорош
Для жизни, где все продается.
Мои символ — змея, яд вернее, нем нож,
Если мастер за дело возьмется,
Мои символ змея — яд надежней, чем ложь,
Он сильным всегда достается.
Но мой час еще не настал,
Я жива, я пока Клеопатра,
 Но мой час еще не настал,
Я жива, я пока Клеопатра!
Не надо считать, кто был мною любим,
Мир праху телам достойным,
Но рухнет от мести богов подлый Рим,
Возрадуйся, бедный Антоний!
Чуть позже, любимый, но сгинут в огне
Продажный сенат и воры,
Пока же пусть топит гордыню в вине
Народ, на злословие скорый.
Мой символ — змея, яд кинжала верней
Достанет и в храмах, и в норах…

КОДА:

Я уйду победней, но воскресну первой,
Появлюсь у моря в одеянье белом,
Брошу в волны лотос, отзовется милый,
Я уйду последней, но воскресну первой…
Ветер даст мне имя — Клео, Клео, Клео,
Не царица Клео, не богиня Клео,
Золотой дождь неба — Клео, Клео, Клео,
Я уйду последней, но воскресну первой!

Песня на музыку Елены Ваниной получилась эффектной, и за право исполнить ее боролось (именно так, я не преувеличиваю!) несколько поп-певиц. Пугачевой правда среди претенденток на трон Египта видно не было. На первом песенном аукционе, который проходил в Московском Доме туриста, «Клеопатру» приобрели представители какой-то далекой филармонии, но потом явилась азиатская женщина по имени Азиза (не падайте с тех стульев, на которых вы, возможно, сидите) и уладила проблему, став хозяйкой этой душещипательной истории с вполне оперной кодой. Девушка сшила себе сногсшибательные наряды а-ля Повелительница Верхнего и Нижнего Египта, на сцене были установлены треножники с курящимися благовониями, а кордебалет старательно изображал группу захвата; из числа преданных хозяйке рабынь. После исполнения восточной диковинки на фестивале «Ступень к Парнасу» все, как говорится, пошло-поехало наперекосяк, Сначала Азиза попала в автомобильную катастрофу, затем завязалась нашумевшая интрига с убийством певца Игоря Талькова и связью Азизы с вероятным убийцей — кажется, Малаховым. И она переключилась на «Милый мой, твоя улыбка…», поняв, что с древними лучше не связываться. Да и у меня самой с тех пор черная полоса в жизни несколько расширилась и украсилась изображением клубка шипящих змей.