С радио — другая история (идущая в ногу с кино и печатной продукцией). История тотального опопсения, низведения слушателей до уровня жвачных животных, хамящих всем встречным-поперечным и бросающих друг в друга жестяными банками с напитком «Dew». Эпизодически случается редкий прорыв — у кого-то происходит нечто типа просветления. Но это просветление резко прикрывается из-за отсутствия финансирования. Единственным словом, которое скоро останется в обиходе получившихся в результате животинок, будет омерзительное «Bay!». А как славно, бывало, выражали мы свои восторги другими, типично русскими словечками и словосочетаниями, из которых одним из наиболее удобопечатных можно считать «Усраться можно!». Это чертово «Bay!» произносится по-разному, с различными эмоциональными оттенками, в зависимости от ситуации. Я чувствую, как внутри меня начинает развиваться неприятный вирус, и мой внутренний космополитизм практически без боя уступает душевный плацдарм национализму. Мне жаль то немногое русское, что еще у нас осталось, Сингапуризация страны вызывает во мне отвращение. Еще большее отвращение вызывают люди, охотно позволяющие производить над собой подобные эксперименты и покупающиеся, как последний дебильный папуас, на все яркое и броское. Но разгрызенные по дури стеклянные бусы вызывают у папуасов кровохарканье.
— Вот ты и сталжвачным животным! — ласково говорит Хозяин, поглаживая фигурно выбритую макушку форматного слюнявого существа.
— Bay! — утвердительно-восхищенно восклицает существо, жмурясь от удовольствия, наслаждаясь прикосновением к своему телу Командира Всеобщей Участи.
— А сейчас я загружу тебя чипсами, биг-магами, всякими какашками, и дам запить все это жирное дерьмо «Спрайтом», — глумится Хозяин, на полную мощь врубая радио с ликующими в эфире очередными «Девочками», которые в свою очередь умеют промяукивать только полубранное «Хула-ла»…
— Bay! — мечтательно реагирует на непритязательные звуки существо, и с его нижней губы свисает бесконечно мерзкая слюна…
Однако вернемся, как говорится, к яйцу.
Название реки, разделяющей мир мертвых и живых, — «Стикс» — удачно вписывается в музыкальную канву териного творения (кстати, во втором эшелоне играющих тяжелую музыку команд была такая группа STYX). Вообще-то, я имела в виду ту самую реку забвения, выпив воду из которой, человек напрочь забывает о том, кем он был при жизни и кто вообще он такой.
«Я дал старику не ту монету», — эти слова звучали в речитативе. По древнему обычаю, монету любого достоинства могли положить в рот умершему, чтобы он мог заплатить за доставку в мир иной. Иногда заботливые родственники просовывали деньгу между стиснутыми зубами усопшего.