— Вот так, лежите. Вам надо лежать.
Голос донёсся явственно, на этот раз реально — будто человек стоял рядом, где-то за деревом. И голос знакомый.
— Ну! Аника-воин!.. Полез в воду, не зная броду.
На поляне точно из земли вырос экстрасенс. Глаза лучатся золотой желтизной.
— Вы?.. Как вы тут очутились?
— Меня зовут — Николай Семёнович.
Качан знал, помнил его имя, но в этот момент ему пришло на ум: экстрасенс. На то он и экстрасенс.
Он сейчас об экстрасенсах думал серьёзно, и будто бы даже с почтением, — во всяком случае, скепсиса как не бывало. Явился. Точно упал с неба. В трудную минуту, — может быть, смертельную.
От сердца отвалила тяжесть, дышал он спокойно и ровно. Вот только пот…
Обтер рукавом лицо, не спеша, едва двигая рукой, стал расстегивать пуговицы куртки.
Курнавин усадил Качана на высокий пень от недавно срезанной толстой сосны, снял с больного куртку, обнажил плечи. Сказал:
— Смотрите поверх деревьев, — в небо, в сторону солнца.
— Зачем?
— Дышите ровно, настраивайтесь на одну со мной волну, — к вам вернутся силы, к вам придёт жизнь.
— Хорошо, я — пожалуйста, но только, извините, не совсем понимаю, как это на одну волну.
— Вы многословны, не туда направляете энергию. Так, вот так… Смотрите туда. Начинаем.
Качан ухмыльнулся; через боль и страх, только что его обуявший, на мгновение вспыхнула улыбка неисправимого скептика. Сенс заметил её, и внутренние силы его дрогнули, он готов был отступиться, но собрался с духом.
Зашёл сзади, сильным взмахом вскинул над Борисом руки, распростер, словно крылья коршуна, стал едва заметными движениями «обминать» пространство над головой. «Обминал» неспешно, сосредоточиваясь сам и сосредоточивая Бориса, то есть фокусируя внимание пациента на процессе своих манипуляций, как бы сжимая в кулак и свою волю и волю больного, заставляя думать об одном, только об одном — об этом странном, ещё никогда невиданном и неслыханном лечении, которое должно вывести больного из состояния шока и охватившего его страха.
— Сидите тихо, дышите ровно. Глубже, ещё глубже. Вот так, так. И смотрите в небо. Устремляйтесь к свету, да, к свету — к солнцу. У вас стеноз, внезапный спазм сосудов, питающих сердце. Вам было очень плохо, и не случись я рядом, что бы тут произошло. Драма, трагедия, коллапс! Летальный исход. Теперь, слава Богу, всё позади, всё позади, я вижу биополе — свое и ваше: вот они соединились на кончиках пальцев, — пальцы искрят, — вы слышите? Вы должны слышать и видеть.
И, действительно, Борис у самой своей шеи услышал шорох, слабое потрескивание. Затем тепло, да, да, он явственно слышит тепло. Оно зарождается в голове, спускается к шее, плечам.