Алиенация в праве - хотя и многофакторный, но, в схеме, - двусторонний процесс: речь идет об отношении к закону (отчуждении от него) (а) властен, санкционирующих применение законов и окончательно определяющих их содержание, и (б) граждан, которые соотносят тем или иным образом свое поведение с законами.
В отчуждении от права - два субъекта: управляемые (индивиды, граждане) и управляющие (это условный термин, потому что законодатели и правоприменители - не вполне совпадающие категории); "другим - чужим" в этом случае выступают законодатели, государственные деятели, лица, ответственные за формирование и применение законов, да, строго говоря, и сам закон как нечто враждебное, подавляющее, непонятное, нечто одновременно анонимное и почти одушевленное. Словом - чужое и чуждое. В известном смысле отчуждение в праве - это своего рода правоотношение, поскольку и проблемы алиенации регулируются юридическими нормами.
Собственно, в истории идей право накладывалось на идею справедливости или даже "прорастало" из нее. Справедливость (rectitudo) слагалась из aequitas (равенства), justitia (правосудия), legalitas (божественной справедливости). В сущности, алиенационное противоречие должно сниматься в полностью демократическом обществе, где оба субъекта отчуждения в праве - управляющие и управляемые, граждане и законодатели - легко меняются местами, представляют собой, условно говоря, единое целое. Государство защищает гражданское общество, последнее, в свою очередь, делегирует государству ряд своих (и не своих - индивидуально-гражданских) полномочий. Другое дело, что это фундаментальное алиенационное противоречие в политике и праве не до конца снимается. И хотя его можно средствами права в большей или меньшей степени преодолеть, государство и право естественным образом по большей части ощущаются индивидом как нечто чужое.
Деалиенационным в большей или меньшей степени становится право, в котором нет неоправданно этатизированных норм. Чаще всего этатизированное право одновременно является и политико-идеологическим, авторитарным, репрессивным. Подчинение всей жизни государству - политический результат этого псевдоюридического (этатистского) скрещения репрессивной идеологии и практического авторитаризма.
Отчужденный от этого права человек - не только внутренний или внешний нонконформист, но часто индивид, поглощенный все тем же идолопоклонством, на этот раз "наивно правовым", захваченный искренней верой в то, что существующие при данном режиме законы совершенны, что в них закреплен (на самом-то деле отчужден) всеобщий порядок и социально-политическая гармония, а юрист - это человек, который обладает высшим знанием, знанием о том, как "вертится" вся эта система и каким образом следует поступать, чтобы ее "верчение" соответствовало интересам просто обывателя, точнее, не погубило бы его.