Работа у него очень странная. Он был учителем особого направления Тай Цзы Цюань, открыл свой класс, где преподавал теорию и практику этого искусства. Однако в последнее время я узнала, что он пишет об этом книги, что у него есть ученики и даже последователи, которые приезжают к нему из-за границы, и поняла, что и этим можно зарабатывать.
Я была влюблена в него с первого взгляда. Его необычно длинные волосы, глаза, излучающие странный свет, непостижимость того, что он преподает, и его неожиданная реакция на произошедшее выдавали в нем человека, которого принято называть чудаком.
Для меня, с моей давней слабостью к чудакам и оригиналам, настолько сильной, что моей первой любовью был «Тору, который на глазах у всех проглотил головастика», он был довольно притягателен. Может быть, именно по этой причине сестра никак не хотела меня с ним знакомить. Доверяла своей женской интуиции и знанию моего характера. Он был слишком подозрительным, наверно, поэтому она беспокоилась. И впервые мы встретились, лишь, когда сестра стала такой.
Увидев его в больнице, я, совершенно изможденная, немного взволнованная, сразу подумала: «Какой приятный человек!», однако, все мои помыслы по-прежнему были о сестре. Я могу сдерживать свои чувства. Когда в душе украдкой испытываешь удовольствие от любовных терзаний, когда при разговоре учащенно бьется сердце, я всегда начеку и могу подавить это в себе. Сестра часто говорила мне, это означает, что я по-настоящему никогда не теряла голову от любви. Что когда любишь, то страдаешь, мучаешься, и такое подавлять в себе невозможно, тебя не остановит даже чья-либо смерть, тебе хочется добиться своего! Даже если ты мешаешь людям! Из этого можно предположить, что, наверно, тогда сестра любила женатого человека.
Я даже пробовала ей возражать: у тебя чуть что — любовь! Это только влюбленность! Да я на самом деле более страстная!
Но я только радовалась различию наших характеров.
Тогда меня полностью поглотило несчастье, и я даже забыла, что он мне нравится.
Теперь в моем сердце появилось немного свободного места. И это говорит о том, что я смирилась с положением сестры.
— В ноябре небо какое-то высокое, и все дышит печалью, — сказал он. — Ты какой месяц любишь?
— Ноябрь.
— Почему?
— Потому что небо высокое, и чувствуется печаль одиночества, сердце тревожно бьется, кажется, будто становишься сильнее. В воздухе ощущается какое-то оживление, и находишься в предвкушении настоящей зимы.
— Согласен.
— Да, почему-то я ужасно люблю это время.
— Я тоже. Кстати, хочешь мандарин?