«Я всего лишь жалкий трус… я не выношу одиночества, а все эти противные придворные жеманницы вызывают у меня отвращение… Мне нужна невинность и чистота. О, в конце концов, король я или не король? Или я просто несчастный дурак, влюбленный в семнадцатилетнюю девчонку?»
Мессалина, увидев, что ее хозяин встает, весело залаяла.
— Тсс! Замолчи, Мессалина! Наша прелестная подруга еще спит! — зашептал Людовик и сунул ноги в домашние туфли. Он снова взглянул на красивое личико, обрамленное каштановыми волосами. Все в молодой женщине дышало спокойствием и негой. Король вздохнул. Маленькое приключение с Жанной-Антуанеттой было приятным. Более того, он не мог не признать, что две ночи, проведенные с прекрасной и совсем не стеснительной женой богатого буржуа, были восхитительными. И все-таки она так легко ему досталась.
«Ну ладно, там посмотрим!» — подумал Людовик, вставая с постели. Жанна-Антуанетта решила подать признаки жизни. Она выпростала нежную округлую руку из-под простыни и схватила короля за руку.
— О, сир! Сир… Людовик… Какое счастье, какую радость вы мне подарили… Я ни разу не обманывала мужа… Но наслаждение, истинное наслаждение, я познала впервые…
— Тихо, тихо, моя дорогая… Еще очень рано, — сказал король, испытывая какое-то странное, даже глуповатое, на его взгляд, волнение. Он был не только взволнован, но и страшно горд, услышав такое признание. — Поспите еще немного, а я должен приступить к исполнению моих королевских обязанностей.
— Когда мы с вами увидимся?
— Очень скоро, разумеется. Я извещу вас через Лебеля, — сказал Людовик и поцеловал тонкие пальцы.
— Я буду ждать, сир… в гостинице.
Мессалина нетерпеливо подпрыгивала на месте и виляла хвостиком. Людовик накинул на плечи камзол и прошел из своей тайной спальни через зеркальную дверь в зал государственного Совета, пустынный в столь ранний час. Тяжелые портьеры из голубого атласа, расшитые золотом и серебром, были плотно задвинуты. Несколько оплывших свечей освещали золотистые деревянные панели, которыми были обшиты стены.
«Я ждал Венеру, но в моей постели оказалась Минерва!» — посмеялся над собой король.
На огромном столе уже громоздились досье и кипы бумаг. Людовик тяжело вздохнул, вспомнив о том, что на сегодня назначено много аудиенций и день будет напряженным.
— Идем, Мессалина! Нам надо идти, что поделаешь! Вдруг мы сможем исхитриться и украсть несколько минуток, чтобы побыть наедине с «нашим сердечком», — улыбнулся Людовик, наклонился и погладил собачку по шелковистой головке.
Из зеркальной галереи доносился смутный неясный шум, там звучали голоса и слышались шаги многих людей.