— Ах! Боже мой! Какой кошмар! — раскудахтался Грегуар.
— Да, да, именно так! И маршал даже может отправить их в Пти-Шале и держать там, пока их не осудит Высокий Суд! — уверяла всех Батистина, напустив на себя весьма строгий и ученый вид.
— Наши бедные молодые господа! Какой ужас! — побледнела как полотно Элиза.
— И это еще не все! Не самое худшее! — повысила голос Батистина.
— Как это, маленькая барыня? Куда уж хуже-то?! — спросил Федор, который тоже начал волноваться.
— Он может приказать схватить нас всех! И меня тоже! И мы исчезнем без следа! Вот так-то! — сказала Батистина, выразительно прищелкнув пальцами.
— Дыхание богини Лу… — завел было свою песню Ли Кан, но Федор его тут же оборвал:
— О, замолчи, приятель! У меня волосы встают дыбом, а ты нам поешь про свою богиню Лу!
Китаец отвернулся, оскорбленный до глубины души.
— Видишь ли, маленькая барыня, мы вовсе не хотим прогневить его милость господина маршала, но молодые господа приказали ни за что не выпускать тебя из поместья… — промолвил Федор, все более приходя в замешательство и умоляюще глядя на Батистину. Он почти просил совета у ветреной девчонки.
— Ты, должно быть, их плохо понял, Федор. Адриан и Флорис не хотели, чтобы я покидала Мортфонтен одна! — заметила тонкая штучка. — Представьте себе удивление и радость Флориса, если мы все вместе к нему приедем! Решайте же! Нет — так нет! Что же! Тогда я буду каждый день навещать Жеодара! — пригрозила она.
Федор побледнел.
— Вы хотите, чтобы каши отношения с Флорисом наладились? — улыбнулась Батистина.
— О да, конечно, голубка!
— Клянусь ридной Украиной, это наше самое сокровенное желание, маленькая барыня!
— Конечно, конечно, мадемуазель Батистина! — вмешался в разговор Грегуар, который наконец обнаружил свои очки и теперь не без удивления читал послание маршала.
— И пусть благословение Великого Фын-Шуя накроет своими благоуханными крыльями Майский Цветок и Голубую Стрекозу! — сказал Ли Кан, не обращая внимания на злобные взгляды Федора.
— В любом случае, я не покину тебя, моя голубка! — торжественно заявила Элиза.
— И я тоже! Я не хочу огорчать господина графа и господина маркиза! — промолвил Грегуар, втайне питавший страстную любовь к пышным титулам и теперь всякий раз с удовольствием вспоминавший про титул Флориса.
— Ну да, друзья мои! Мы поедем все вместе! — рассмеялась и захлопала в ладоши Батистина.
— Ну и ну! Она-таки их уговорила! — подумал про себя скромно стоявший в стороне лейтенант, а Жорж-Альбер от радости перекувырнулся через голову.
Девушка обратилась к драгунам: