меня опыта, но теперь понимаю, что ты действительно отлично целуешься. Мне нравится
целоваться с тобой. Мне нравится, как это ощущается. Я люблю, когда ты прикасае шься ко
мне. Но то, что ощущается хорошо, не всегда хорошо для меня, и я не готова оставаться с
кем-то, кто иногда обращается со мной хорошо. Лучше я буду одна.
В конце моей незапланированной речи онемение вернулось вновь. Я всматривалась в
него, надеясь, что он понял бы, насколько мы были несовместимы, и потянулась за книгой.
Все это время я пыталась подавить румянец унижения.
— А теперь, извини меня, Портос такой очаровательный, я хотела бы дочитать эту
главу прежде, чем мы уедем.
Мартин переводил взгляд с меня на книгу. Прежде чем я поняла, что происходило, он
вырвал книгу у меня из рук и отбросил ее. Я взвизгнула от удивления, но не смогла достать
книгу, поскольку он шагнул вперед, заполняя собой все пространство. Он схватил меня за
талию, притянув ближе к себе, так, что он оказался у меня между ног, а моя грудь напротив
него.
Мой разум, может, и был в шоке, но трусики точно нет. Я резко вдохнула от этого
контакта, все скручивалось и затягивалось, словно готовясь к его прикосновениям.
Он долго смотрел на меня, за это время — стыдно признаться — мой пульс
подскочил, а тело отреагировало, еще больше прижавшись к нему. Когда он прошептал, его
голос был раздраженным и враждебным.
— Послушай меня, одну, блядь, секунду, хорошо?
Я тоже прошептала, но только потому, что он шептал:
— Только если ты перестанешь использовать это слово на букву «Б», словно тебя
платят за то, что ты говоришь это.
— Я, блядь, буду говорить те слова, блядь, которые хочу, блядь, говорить, —
прошептал он в ответ.
Я покачала головой и сказала, словно обращаясь к другой стиральной машине и паре
сушилок вдоль стены.
— И опять же это подтверждает мою точку зрения: ты придурок.
9
Накал Страстей
Пенни Рейд
— Кэйтлин, мне это надоело.
— Взаимно, придурок.
— Особенно, когда ты права.
— Ну, ты можешь... — Я замолчала, заморгав от его шокирующих слов. — Постой,
что?
Он осматривал мое лицо, пока говорил это, и его тело немного расслабилось. Краем
глаза я заметила, как он скользнул рукой вдоль завязок моего бикини, к обнаженной спине.
— Извини, — он опять говорил этим раздражающим шепотом.
Я прищурилась, всматриваясь в него, словно ища обман. Помимо этого я пыталась
игнорировать волну мурашек по коже там, где его ладони соприкасались с моей спиной, и