- Семен, что случилось? - спросил я, подойдя к грибу. - Почему вы в таком состоянии?
- Кыш, косоглазые! - тихо рявкнул Катерпиллер челяди. - Оставьте нас вдвоем.
Я не успел оглянуться, как в комнате никого кроме нас не осталось. Семен Обусловович поманил меня поближе своей ослабевшей передней лапой и грустно улыбнулся.
- Жаль, что мы не успели познакомится с тобой поближе, - медленно проговорил он. - Я чувствую в тебе неординарную личность, друг мой. Таких тараканов, как ты, среди моего народа нет... А жаль...
- Что вы! - возразил было я, но Катерпиллер поднял вверх дрожащую лапу, призывая к молчанию.
- Ты помнишь, что я не люблю, когда меня перебивают? Дай старику выговориться в последний раз... Молчи, Агамемнон, и слушай... Тебя мне сам Бог послал. Я это почувствовал сразу, как только ты здесь появился. Я еще со вчерашнего утра неведомо откуда знал, что должно что-то произойти... И произошло... Сынок, ты видишь, что я не в лучшем состоянии, - мучительно улыбнулся старик. - Только не надо опровергать моих слов. Я готов к последнему переходу... Но знай, что теперь я спокоен, потому что в нашей колонии появился новый хозяин...
Я оглянулся. Вокруг никого не было, только из-за двери торчали чьи-то любопытные усы, но обращать на сей факт внимание в такой час я посчитал ниже собственного достоинства. Катерпиллер тем временем, выдержав многозначительную паузу, закончил:
- ...Ты.
- Я? - переспросил я, потому что не смог скрыть своего удивления, хоть внутренне давно и приготовился к такому повороту. Интуиция подсказывала. Великая, между прочим, штука.
- Не делай удивленных глаз, - снова улыбнулся Семен. - Ты ж прекрасно понимаешь, что именно за тем, чтобы высказать тебе последнюю волю, я и звал тебя. И про нее, волю мою, ты уже знал... Так?... Ты... Именно, ты.
Все-таки, удивительный таракан. Он буквально читал мои мысли. Но, с другой стороны, я ведь еще так молод! Кто станет меня слушать? Здесь, наверное, полно своих претендентов на престол предводителя.
- Не беспокойся, - и опять Катерпиллер словно вскрыл мой мозг и прочитал засевшие там сомнения, - все уже в курсе. Никто... Запомни, никто не станет тебе возражать... Они понимают, что без сильной лапы, развитой интуиции и нестандартного ума в этом кабинете нечего делать. Обещай мне, что останешься...
Как я мог ему возразить? Воля умирающего - закон. Я кивнул:
- Обещаю, Семен Обусловович. Клянусь, что не покину ваш... наш народ. Клянусь своей волей и вашей бессмертной душой... Не беспокойтесь, я справлюсь!
- Не сомневаюсь, Агамемнон... - слабо кивнул усом старик. - И найди Золю. Не вини ее ни в чем. Он чиста пред тобою...