- Оттайте, Федор, - похлопал я его по спине. - Мне нужно с вами поговорить... Наедине.
- Слушаюсь, ваше величество, прошу вас следовать за мной... Простите.
Он явно оказался не в своей тарелке, все боялся обидеть меня неверно подобранным словом. И вот еще что я подметил: раньше, не задумываясь о руководящих постах, я жил себе и мечтал, искал удовольствий, жаждал познания и новых развлечений, в общем, мыслил свободными категориями... А теперь, когда я вкусил пока ещё скудные, но уже сладкие плоды власти, меня начало заносить. Появились какие-то гадкие нотки в голосе, какие-то хозяйские интонации, будто стал ваш покорный слуга пупом Земли, ну никак не меньше.
Нет, надо, пока не стало поздно, себя остановить. А то превратишься в тирана и закончишь свою жизнь в глухой темнице или, еще хуже... от яда завистников.
Пробравшись по какому-то узкому темному коридорчику, ведущему из боковой стены Катерпиллерова кабинета круто вверх, мы с Федей оказались в небольшом светлом помещении. Лучик зимнего солнца проникал сюда вместе с пронизывающим морозным воздухом сквозь тонюсенькую трещинку.
- Мы на внешней стороне дома, - сказал Федор, - этот кабинетик устроил я, чтобы в покои хозяина проникал свежий воздух. Что-то типа вентиляционной шахты. Ваше величество...
- Федя, я пошутил насчет царского рода, - перебил я распорядителя. - Зовите меня просто Агамемнон. Хорошо?
- Хорошо, господин Агамемнон, - улыбнулся, наконец, Федор.
- Можно и без господина. То, что Семен Обусловович назначил меня свои преемником, ни в коем случае не должно ставить нас на разные ступеньки иерархической лестницы, - попытался я доходчиво объяснить введение режима демократии. - Просто он почувствовал гибкость моего природного ума и нестандартность мышления. Понимаете, Федор, есть тараканы-исполнители и тараканы-генераторы идей. Последних не так уж и много. Поверьте, я не хочу, чтобы наш народ жил плохо, просто мне кажется, что у вас в семье с творчеством не все в порядке. Надо таланты искать и давать им больше свободы... А плесень, извиняюсь, и клопов заставить собирать можно.
- Клопов? - удивился распорядитель. - Наверное, можно... Но чем кормить-то их? Клопам, госпо... уважаемый Агамемнон, крови надо. А у нас крови нет. Мы ж домашние, а не больничные.
Я улыбнулся. Не потому, что Федор воспринимал все мои слова буквально, а потому что идея с клопами, которая только что пришла мне в голову, показалась не такой уж и глупой. Проблему с кровью решить можно, и тогда...
- Уважаемый Агамемнон, - прервал Федя ход моих размышлений, - вы хотели поговорить наедине. Я весь внимание.