). Самым подходящим основанием для такого рода рассказов оказалась наука, которая и стала на место волшебства, и фантастика в своей основе является научной точно также как и сказки в своей основе (можно сказать, — по своей сути) являются, так или иначе, но волшебными. Вот, таким образом, четыре основных литературных направления: реалистическая, приключенческая (лагерь прозы, находящейся в пределах вероятия), фантастическая и сказочная литература (лагерь прозы невероятной).
3. Но это все и так более менее известно (те же моменты, которые могут вызвать вопросы, в частности все, что касается соотношения вероятия с правдоподобием, будет прояснено чуть позже), к тому же мне меньше всего хочется погрязнуть в классификационной проблематике, а мы, конечно, понимаем, что существует достаточное количество текстов, в отношении которых было бы не очень просто определиться, к какому именно направлению в литературе они принадлежат. Возьмите хоть «Путешествия Гулливера» — это произведение и реалистическое (со склонностью к натурализму), и приключенческое, скорее всего и сказочное, но больше всего похожее на фантастику. Но что делает «Гулливера» в первую очередь фантастическим произведением? Ну, собственно ведь… Нет, оставлю доказательства другим исследователям, не хочется ввязываться в классификационные дрязги. К тому же классификация, данная в наиболее общем виде, по определению не может быть вполне исчерпывающе-удовлетворительной, и требует дальнейшей детальной проработки со всякими уточнениями — надо будет найти место и для магического реализма в реализме и для фэнтези в сказках и бог знает для чего еще бог знает в чем еще. Оставлю классификацию классификаторам — дело это вполне занятное, но мне-то хотелось бы заняться чем-нибудь другим. Я не должен уклоняться от главного вопроса — «что такое книжная реальность?», а вот, получается, что уже и уклонился. Срочно исправляюсь и начинаю рассуждение как бы заново.
II. Реальность и рассказ о реальности
4. Во-первых, условимся относительно того, что есть реальность. Нет, это не вопрос, это утверждение. Реальность есть, более того — реальность есть именно то, что есть. Конечно, читатель имеет полное и законное право спросить — а что есть то, что, как мы считаем, есть? Но ответа на этот вопрос у меня как раз нет. Точнее — здесь не подходящий момент, чтобы попытаться ответить на него. Этот вопрос уведет нас совершенно в сторону, к тому же он совершенно бесполезен в данном рассуждении. Нам сейчас надо лишь признать факт существования реальности, а не раскрыть это понятие. Реальность — это попросту тот мир, в котором мы живем, то есть под реальностью здесь я не буду понимать ничего другого кроме самого ее обыденного измерения (то, что под ней понимает нормальный человек, а не философ, чья «нормальность» всегда под вопросом). Вот, мы выходим на прогулку, идем по дороге, видим дома, лес, людей. Мы не задаемся вопросами — почему дом называется домом, а дерево — деревом. Дом для нас — это реальность. Дерево для нас — это реальность, а не некая вещь-в-себе, непонятно чем на самом деле являющаяся. Нет, мы видим дуб, тополь, березу и все для нас более-менее ясно (в зависимости от того, насколько мы способны отличить дуб от березы и от тополя). Также мы видим дома пятиэтажные, девятиэтажные, кирпичные и блочные — и все это опять-таки реально и реальность эту мы не ставим под вопрос (на обыденном уровне мышления). Кстати, я думаю, это неплохое определение реальности в том смысле, как она здесь понимается; реальность — это то, существование чего не поставишь под вопрос. Реальность — это уровень фактов, ну или если кому-то от этого станет легче — то, что мы считаем фактами (хотя бы мы и заблуждались на этот счет).