- Он просто чумовой,
- Пахом рыгнул и, сунув два пальца в рот,
выблевал все содержимое себе под ноги,
запачкав штаны подозрительной зеленоватой
жидкостью с густым коричневым осадком.
Светлана Баскова не упустила возможности
и подставила под струю пахомовской
блевотины свой широко раскрытый рот.
Затем вытошнило и её. Гей Германика
подставила под двойной фонтан рвотных
масс пустую салатницу. Салатница
наполнилась до краев. Чавкавая, Герма-ника
стала лакать, словно псина, содержимое
салатницы. Глядя на это зрелище, блеванул
теперь Виктор Пузо. Он блевал на Тину
Чертополох, которая валялась в луже
собственной мочи. Аннигилина Тухлянская
морщилась и плевалась. Достав очередную
голландскую марку ЛСД, она приклеила
ее на язык, надела непроницаемые
солнцезащитные очки для слепых и
растворилась, ушла в небытие. Она стала
медитировать и впадать в транс, попутно
читая витиеватые апокалиптические
стихи.
У Аннигилины была
своя карликовая секта, состоявшая из
фанатов её творчества. Которые выстилались
перед ней ковром, всячески льстили и
пели поэтессе дифирамбы. Каждое слово
её, даже случайно обронённое, у них
вызывал шквал оваций и приравнивался
как минимум к божественной мудрости.
Сама Аннигилина не любила, когда её
сравнивали с божеством или богиней,
утверждая, что она - существо иного
порядка.
- Аннигилина, прочтите
нам, пожалуйста, какой-нибудь ваш стих,
- в один голос попросили гости.
Аннигилина нехотя
достала из своей дамской сумочки бумагу
формата А4 с напечатанным на ней текстом
и выбрав первый попавшийся на глаза
лист, перевернула его и медленно стала
зачитывать, не отрывая своих глаз от
текста:
Я - просроченный труп.
Я - помойная яма.
Я - кишащий червями
Смердящий кусок.
Бог настолько был
глуп,
Что, не ведая срама,
Распивал своей желчи
Отравленный сок.
Я - удушье Палланика
С иглою Уэллша.
Надо мною склоняется
Старче Берроуз.
Истерия и паника
Мусорных кэшов,
Как букет на могиле
Из тлеющих роз.
Бог всегда был упорот...
От собственных трипов,
От флэшбэков сбежал
он
В надежный приход,
В этот призрачный
город
Сомнительных типов.
Плесневелых деревьев
Испорченный плод.
Гости дружно встали,
апплодируя поэтессе с протухшей фамилией.
Кто-то закричал "ура" и добавил
"Это точно про меня!"
- Браво, Аннигилина!
- толпа апплодировала и ревела от
восторга.
- А прочтите еще
какое-нибудь стихотворение! Ну
пожалуйста...
- Ну ладно. Так уж и
быть. Прочту, если вы настаиваете.
И поэтесса продолжила
невыразительно и вяло читать по бумажке:
Взлечу буревестником
вечной войны
Увижу, что мир - это
огненный фронт.
На небе лик Гитлера
вместо луны.