3
Синдзабуро был совершенно подавлен известием о смерти О-Цую. Но как только он немного пришел в себя, первым делом написал имя своей возлюбленной на поминальной табличке, положил ее в домашний алтарь, принес подношения и прочитал молитвы. И делал это каждый день, без конца повторяя нембуцу и вспоминая О-Цую.
Так все и шло, и ничто не нарушало однообразия одиночества Синдзабуро до самого Праздника Бон , который начинается на тринадцатый день седьмого месяца. Накануне молодой самурай украсил дом и сделал необходимые приготовления для праздника, то есть повесил фонарики, чтобы осветить дорогу возвращающимся духам, и приготовил еду для призраков. А в первый праздничный вечер зажег перед табличкой с именем О-Цую лампадку.
Ночь выдалась ясной и безветренной, очень душной и с огромной луной на небе. Сидзабуро расположился на веранде, там все-таки было попрохладнее. Он сидел в легком кимоно, иногда обмахивался веером и предавался печальным мыслям. Лишь изредка подбрасывал немного сухой травы в маленькую жаровню, чтобы комары не мешали вспоминать о любимой. Тихо было вокруг, лишь шаги запоздалых прохожих изредка нарушали тишину, да ручей неподалеку без умолку болтал сам с собой, а может, перекликался с неумолчными цикадами…
Но вот в тишине послышались шаги. Шли женщины. Их гета характерно постукивали по дорожке: кон, кара-кон, кон… Шаги становились все ближе, и вот они уже у самой садовой ограды. Тиндзабуро стало любопытно, кто это ходит возле его дома по ночам. Он привстал и увидел поверх изгороди двух молодых женщин. Одна из них, видимо, служанка, несла в руках фонарь с модным в те времена шелковым колпаком в виде пиона . Вторая оказалась стройной девушкой вряд ли старше семнадцати лет, в кимоно с длинными рукавами, расшитом осенними цветами. Женщины почти одновременно повернули головы в сторону дома, и Синдзабуро к полному своему изумлению узнал О-Цую и ее служанку О-Ёнэ!
Служанка, шедшая впереди, приподняла фонарь и воскликнула:
– Вот это да! Это же Хагивара-сама!
Синдзобуро тоже окликнул девушку:
– О-Ёнэ! Это ведь ты! Я тебя сразу узнал!
– Хагивара-сама! – снова воскликнула О-Ёнэ. – Никогда бы не поверила, что такое бывает! Господин, нам сказали, что вы умерли!
– И мне сказали, что вы обе умерли! – вскричал пораженный Синдзабуро.
– Вот так история… Не стоит вспоминать о смерти, примета плохая, – ответила Ёнэ. – А кто вам сказал?
– Прошу вас, входите же! – пригласил Синдзабуро. – Ворота открыты. Здесь удобнее говорить.
Обе женщины вошли в сад, поднялись на веранду и обменялись приветствиями с хозяином. Синдзабуро постарался усадить их со всеми удобствами.