положено, она нажала на звонок, встроенный в пасть бронзово-
го льва, и оказалась как бы снова у себя дома, в богатой бога-
дельне с персидскими коврами и зеркалами в кованых рамах.
Жизнь — очень нищенская вещь, и поэтому все же очень при-
ятно, когда она обставлена богато.
Там, в зеркале, ей не было тридцати семи. Беременность
почти не видна. Успешная вдова или женщина на огромных
каблуках в царском офисе. Или художница, или жена худож-
ника. Острые черты лица, кокетливая анорексичная бледность,
Дитта-фон-Тиз-нуво.
Лизавета. Девочка без большого опыта. Готовая рассказать
свою историю, как в первый раз. Не потасканная на открове-
ния. И выслушать. Дырка узкая. Страпон. Включая анал, опла-
та наличными.
Такая девочка нашлась на третьей этаже. Утраченная
жизнь и заточение в башне. Здравствуй, моя дорогая, как же
тебе хотелось, чтобы он любил твое страшное прошлое, при-
жимал твои холодные руки и целовал твои пальцы, как же
всем нам хотелось — когда-то давно — отдавать то, что называ-
ется нежность, прижимать его большую голову к нашей плохо
сформированной груди, целовать его большие руки от избытка
благодарности. Теперь ты — проститутка. Не такая, как все, но
проститутка. И у тебя новые фантазии: чтобы он взял твои
холодные руки и целовал твои пальцы, вывел из башни, не
позволил цветку завянуть для удовольствия, оросить своим
соком больную почву одинокого и покинутого всеми посетите-
ля, богатого на отчаяние мужчины средних лет, здравствуй,
забери меня прочь — по лестнице, ведущей из ада. Оплати мое
время и целуй меня нежно. Целуй мое сердце навылет. Послу-
шай, как крутится в глубине моих ребер — вентилятор колеса
96
Нежность к мертвым
судеб. Как кровообращение больно жаждой любви — без всяких
на то причин, в любви замечая зыбкость спасения.
Лизавета. Как тебя зовут?
Ее зовут Лиза. Другая зеркальная Лиза двадцати трех лет.
Лизавете предстоит как бы изнасиловать собственное прошлое,
а точнее — повторить его. Продолжить насилие. В этом законо-
мерность Колеса Судьбы. В бархатной комнате бардовых обоев
— разве не здесь оно проворачивает свои ржавые ребра, отве-
чающие за холодную меланхолию и разбитое девичество?
Лизавета. Меня тоже.
Лиза. Сразу?
Лизавета. Нет. Сядь на кровать. Положи руки на промеж-
ность, и задери голову. Гордо и томно смотри в потолок.
Лиза. Так.
Лизавета. Голову чуть набок. Да, хорошо. Говори негромко,
с томностью, как в фильмах.
Лиза. Что именно говорить?