И вновь продолжается круговорот,
Мгновенье сменяет мгновенье.
И в каждом – внезапный уход и приход
В молчанье и в сердцебиенье.
* * *
Мои друзья меня не понимают.
Мы говорим на разных языках.
И между нами бывшая прямая
Вдруг превращается в зигзаг.
А раньше был язык мой
всем понятен,
Как дровосек из сказок
братьев Гримм.
Зато теперь как много белых пятен,
Когда мы слушаем и говорим.
Мы говорим: “Куда же нам
деваться?”
А слышим канонады дальний гул.
И, заменив “Товарищи”
на “Братцы”,
Пугает нас все тот же караул.
* * *
А в море под названием “война”
Есть остров под названием “любовь”.
Там ночью канонада не слышна
И там под крик “Ура!”
не льется кровь.
Там смерть невероятна, как вчера.
Там жизнь любви равна лишь и верна.
И, если слышится там изредка “Ура!”
То лишь от поцелуев и вина.
Но волны все опасней и страшней.
И тает остров в утреннем дыму.
Я знаю – “на войне, как на войне…”
Но сердцем эту мудрость не пойму.
* * *
Вновь жизнь пульсирует, как рана.
И, дернув за рычаг стоп-крана,
Не знаешь – что там впереди.
Какие брезжут перспективы –
Убьют нас или будем живы
И веселы, как Саади.
Глаза пугают, как двустволка,
Язык – колючий, как иголка, –
И это наш с тобой портрет.
А мы себя и не узнали,
Мы просто жали на педали,
Но скорости все нет и нет.
Зато бывают перестрелки,
И это, право, не безделки –
Поникнуть со свинцом в груди,
Где жизнь пульсирует, как рана…
О, боже, помирать нам рано,
Когда еще – все впереди.
* * *
Ружье висит и не стреляет,
Хоть пьеса близится к концу.
По площади сквозняк гуляет,
Как будто тени по лицу,
Вопросы, слышатся, советы –
Куда, зачем, откуда, как…
Как тополиный пух, билеты
По площади несет сквозняк.
Ружье молчит. Молчит зловеще.
Лишь гром грохочет, как в аду.
И как носильщик тащит вещи,
Тащу себя я сквозь беду.
* * *
Подобно рыбкам на сковороде,
Танцуют в шоу телеперсонажи.
Маршрут проложен от «везде» к «нигде»
Сквозь жизнь, похожую на распродажу,
Где тень креста затмила тень Христа,
Где, что ни день, - то пляски всё дороже…
Сквозь жизнь, где обжигает доброта.
И где от зависти – мороз по коже.
* * *
Если не слышать друг друга,
Можно оглохнуть от взрыва,
Где в динамите страсти
Клокочут гордыня и спесь…
Парящее эхо испуга
Рождается молчаливо.
И, кажется, злое счастье
В судьбе «тяготеет доднесь»…
* * *
Вспоминаю армейскую жизнь.
Как шептал я себе: “Держись!”
Как гонял меня старшина
И кричал мне: “А, вдруг, война?..”
Как я песни в строю орал,