Пользуясь всей полнотой власти, дворецкий имел право, не докладывая барину, «учить» провинившихся. «С лентяев и пьяниц, — получал он барский приказ, — не спускать глаз, а ежели не работают, кормить березовой кашей; давать ложек пятьдесят. И даже, в крайности, сто, глядя по едоку». Если случалось, что дворецкий был не из «своих», а взятый со стороны какой- либо отставной вахмистр-преображенец, прислуге приходилось тяжело — засекал до смерти. По субботам, в день «обучения нравственности», на конюшнях стоял стон. Выходил приказ: «Отбарабанить». И людей били — «сколько попало, чем попало и по чем попало». Иногда экзекуции происходили в присутствии барина. «Народ разбойник, вор, — оправдывался он перед друзьями, верьте, никакой филантропии не стоит. Да, ведь, русский человек, кроме того, даже любит, чтобы его изредка посекли».
Таких же взглядов держался и целый ряд образованнейших людей того времени. Прославленный поэт Жуковский полагал, что русский палку любит». Согласно недавно опубликованным мемуарам проф. Б.Н.Чичерина, этот просвещенный представитель либерального дворянства пореформенной эпохи придерживался того же мнения. Считалось, однако, что людей секут отнюдь» не для разрушения человечества, а единственно в поправление от распутства и лени». Иной барин своих «людей» не сек, довольствуясь, в качестве исправительной меры, рукоприкладством». «Прибьет и отсылает к барыне, — пишет А. Герцен, — поди, покажи ей свою рожу и скажи, вот, мол, как дураков учат, людей делают из скотов».
В знатных домах поведение прислуги иногда регламентировалось особым «положением». Так, например, «надсмотритель дома» Б. Куракина, по особому «указу», должен был «всего же паче смотреть, чтоб все домовные, а паче лакеи, были во всякой учтивости к приходящим, не токмо вышних персон, но и нижних». На его обязанности было наблюдать, «чтоб между лакеями, также и другими доместиками, никакого дезордину не было». Ему надлежало внушить швейцару — «всех с респектом принимать, не токмо приезжих в каретах, а и приходящих пешком. Всех персон шляхетства вводить в верхний аппартамент. Всех купцов и других артизанов (ремесленников) — в нижнюю камору.
По своему значению в доме, после дворецкого, следовал камердинер, как человек «приближенный» к барину. На обязанности камердинера было «рачительно и верно сохранять врученный ему гардероб, драгоценные вещи и прочее. Часто посылают господа для отдания поклонов и для других надобностей, а к сему потребен человек искусный и знающий. В больших господских домах три камердинера бывает: первый — портной, сей имеет на руках гардероб и белье, ведет ему роспись, одевает господ… Второй — бритовщик, господина бреет, когда прикажут. Кроме сего около домашних служителей отправляет лекарскую должность. Третий — парикмахер, чешет всякий день господину волосы и прислуживает». Обязанности, возлагавшиеся на камердинера, требовали от него «видной наружности» и неукоснительной чистоты. В некоторых домах камердинер должен был являться к своему господину босым, чтобы показать, что у него руки и ноги начисто вымыты, лишь после чего получал доступ к особе барина. Камердинерами знатных бар, так же как и дворецкими, часто бывали иностранцы. В таковом случае они пользовались в доме особыми привилегиями. Доктор Гренвилль отметил, что метрдотель и повар гр. Воронцова, отправлялись на базар не иначе, как в экипаже. «Это происходит всюду. Пешком они не ходят», — добавляет Гренвилль.