Умирает этот человек как бы от старости. Только старость эта наступает до срока. За несколько месяцев человек ускоренно проживает все стадии жизни. Независимо от календарного возраста он будет выглядеть лет на 70–80. У него выпадут волосы и зубы…
Но вот что интересно, почти невероятно! Алкоголики почти не страдают от радиации. Им все «по барабану». У них почти не болит голова. В зараженной зоне бомжи-алкоголики живут значительно дольше обыкновенных людей. И вообще, вся эта катастрофа для них — праздник! Проспиртованный организм лучше сопротивляется нашествию радионуклидов.
К сожалению, и я не избежала общей участи.
Через полгода я почувствовала, что теряю волосы. Дело в том, что мое затворничество в подвале библиотеки ДГПБ спасло меня от немедленного заражения, но не спасло от голода. Пришлось выходить на поверхность и общаться с людьми. Дозиметр начал зашкаливать. Уцелевшие были все до одного лысые, как бильярдные шары, и говорили одинаковыми старческими голосами. Так что отличить мужчин от женщин было трудно.
Я понимала, что меня ждет то же самое, но выхода не было. Продукты в подвале были съедены. Другие испортились. Пришлось «ходить по магазинам».
Зато появилось человеческое общение. Здесь, в читальном зале библиотеки, я встретила сразу четверых уцелевших. Тоже из нашего брата-интеллигента. И знаете, что они делали? Читали книги!
Эти философы много порассказали мне о первых днях катастрофы. Оказывается, «Вечерний Ростов» выпустил в этот день свой экстренный номер! А «Третий канал» пытался вести передачи с набережной. Некоторые мужественные журналисты остались в городе и до последнего вели репортажи с места событий!
И еще мне рассказали о положении в зоне. Прежде всего, я узнала, что город блокирован. Внутренние войска взяли его в тесное кольцо.
Есть еще одно так называемое «внешнее кольцо» по периметру «Большой зоны» (это вся центральная и южная часть Ростовской области). Наш Ростов, а также Волгодонск, Цимлянск и Новочеркасск — это «Малая зона». Каждый из этих городов блокирован по отдельности. Вся акватория реки Дон, от Калача до Азова, запрещена для плавания любых плавсредств.
В «Большую зону» журналистов пускают. В «Малую» — нет.
Мировая общественность все время хочет знать, что происходит в «Малых зонах», но им твердят, что там отсутствуют проявления человеческой жизни, но не исключают вообще наличие там «живых существ».
Подробности насчет журналистов я узнаю по радио и делюсь новостями с последними читателями библиотеки.
Официально цель блокады — воспрепятствовать проникновению мародеров и выходу зараженных животных из пределов зоны.