, как в большинстве случаев, а косвенно — посредством налогов. Налогам же, как упоминалось выше, противятся, на них негодуют, против них устраивают кампании и, зачастую, их успешно избегают. То, что органы власти вынуждены получать плату за выгоды, которые частное предпринимательство имеет с «инфраструктуры», не напрямую, в качестве доли от прибылей предприятий, а лишь после того, как прибыль была присвоена частными лицами — это в высшей степени нелогичная, ведущая к бесконечным усложнениям и мистификациям практика. Частное предпринимательство уверено, что его прибыли зарабатываются собственными силами, и что органы власти отбирают значительную часть этих прибылей с налогами. Строго говоря, это мнение не соответствует истине. Истина в том, что органы власти, коль скоро они платят за инфраструктуру, берут на себя немалую часть издержек частного предпринимательства, и таким образом прибыли частного предпринимательства намного превосходят его достижения.
Истинная ситуация не будет иметь никаких практических следствий, если только признание значения социальных расходов для прибыльности частного предпринимательства не отразится на структуре собственности на средства производства.
Поэтому теперь я приведу два примера того, как можно (или можно было бы) изменить структуру частной собственности таким образом, чтобы она удовлетворяла двум сделанным выше критическим замечаниям. Первый пример относится к фирме средних размеров, которая в настоящее время функционирует на основе реформированных отношений собственности. Второй пример — это умозрительный план того, как можно было бы реформировать структуру собственности в крупных фирмах.
Эрнест Бадер открыл предприятие Scott Bader & Co. Ltd. в 1920 году в возрасте 30 лет. Спустя 31 год, после многих испытаний и бед в период войны, у него был процветающий бизнес средних масштабов, в котором были задействованы 161 человек, ежегодный товарооборот которого равнялся примерно 625 000 фунтам, а чистая прибыль превышала 72 000 фунтов. Начав фактически с нуля, он и его семья достигли процветания. Его фирма прочно зарекомендовала себя ведущим производителем полиэфирных смол, а также и других сложных продуктов, таких как алкидные лаки, полимеры и пластификаторы. Молодым человеком он испытал глубокое недовольство перспективами, которые обещала жизнь наемного работника: его возмущали сами идеи «рынка труда» и «системы оплаты труда», а главное, он считал, что капитал использует людей, а не люди — капитал. Впоследствии, оказавшись в положении нанимателя, он никогда не забывал, что его успех и процветание — это не только его собственная заслуга, но и заслуга всех его компаньонов и, бесспорно, того общества, в котором ему выпало счастье заниматься своим делом. Процитирую его собственные слова: