Я подняла бровь и сразу же похолодевшим взглядом впилась в Мастера Мороков, прерывая его невнятное бормотание.
— Что именно ты имеешь в виду?
Угу. А еще что это за дело, после которого Великолепная Пятерка потеряла одного из своих стихийников.
— Жаль, что ты не видела его замечательные фигурки, — расплылся в мечтательной улыбке Линек и прикрыл глаза. — И куклы. Особенно их платья!
Я недовольно поджала губы.
— Выражайся яснее, будь добр!
Линек удивленно посмотрел на меня, а потом хитро сощурился.
— Мы не на допросе, правда ведь? К чему такой тон?
Терпение, самое главное — это терпение. Пусть мне и не нравится, что меня не просвещают во все секреты. Мужская компания, что с них взять?
— Прости. — Виски обхватило обручем, и я сразу почувствовала, как расслабляются мышцы шеи и спины. Боже, меня ведь учили сохранять душевное равновесие и без магического вмешательства. Так почему у меня не получается?! Это не нормально. Как будто что-то действует из вне, нарушая все отлаженные процессы. — Привычка, выработанная в казематах Академии на изуверских допросах.
Ухмылка вышла беззаботной и естественной. Даже чуточку мальчишеской. Как у сестры Айка.
Линек всепонимающе улыбнулся. Будто и впрямь понимал все на свете.
Странная штука — образ. Салира дар обязывает знать очень многое из того, о чем ему даже догадываться не положено, а выглядит он и в половину не так таинственно.
— Эти куклы поразительно похожи на людей, — легко проговорил парень, опуская книгу, которую начал читать с конца, на колени. — Даже не внешней идентичностью или пропорциями, а нутром. Стержнем. Они, может быть, даже в чем-то абстрактны, но настолько живые и страдающие, каковыми могут быть только глубоко живые, живые до последней косточки, и страдающие существа…
Н-да, выражается он, конечно… Словно плохой, но много мнящий о собственной одаренности поэт, — подумалось мне, пока я пристально разглядывала этого странного Мастера, пытаясь разгадать чего же он, собственно, добивается таким поведением.
И тут у меня в голове словно что-то щелкнуло. Я перестала слушать путаные речи Линека, просто оглохла на пару секунд, чувствуя что-то вроде глубочайшего шока вкупе с неверием.
Нет, правда. Этого не может быть.
— Ты читаешь последние страницы? — перебила я, чувствуя, как окаменели мышцы лица.
— О, да. — Мастер Мороков будто и не удивился вовсе такой неожиданной перемене разговора. — Всегда смотрю в самый конец, хотя и знаю, что так нельзя. Но мне легче, когда я знаю интригу. Можно сохранить трезвую голову и обращать больше внимания на самих героев, на их глубинные переживания, а не следить за головокружительными поворотами сюжета. В конце концов, любая книга, будь то детектив или любовный роман — это горный серпантин. И…