— Ты уверена, что у тебя все будет в норме? — Он потащил новую бутылку пива, стоявшую за салатом из тунца.
Элейн была на фут ниже и на сотню фунтов легче, а для того, чтобы устрашить Блэклайта, тренированных аэробикой мышц было мало. — Слушай. Я сейчас в норме. Спасибо. Просто дай мне вернуться за работу. Ладно? Хочу сказать, что в этом городе воистину тяжко с тем, что касается крайних сроков.
— Хочешь метамфетамина? По убойной цене.
— Уже есть. Слушай, думаю, еще чуть-чуть, и я стану блевать. Не хочешь оставить мне немножко личной жизни?
Блэклайт опустил бутылку пива в карман рубашки. — Расслабься. — Он тронулся к двери. Бутылка пива у него в кармане смотрелась так, будто была не больше ручки.
— О, — сказал он. — Я могу предложить тебе кое-что получше. Новенькое. Стирает в твоей голове белые пятна. Недавно встретил нового типа, который совершил переворот в измененных наркотиках. Чудной чувак. Работает над каким-то новым видом амфетамина.
— Я возьму немного, — сказала Элейн, открывая дверь. Ей действительно необходимо поспать с неделю.
— Увидимся, — пообещал Блэклайт.
Он задержался в дверях, порылся в кармане куртки из джинсовой ткани. — Превосходный ЛСД, — сказал он, вручая ей квадратик запачканной бумаги с рисунком дельфина. — Очень вдохновляет. Принимай его и цвети. Ты уверена, что у тебя все будет в норме?
Элейн закрыла дверь.
* * *
Мистер Почини обещал прийти завтра, или, в крайнем случае, утром послезавтра.
Цепочку Элейн заменила цепочкой с двери в ванную, вбила на место вырванные и бесполезные теперь запорные штифты ради собственного успокоения, потом подперла
дверную ручку деревянным стулом. Почувствовав себя лучше, она натянула трико и отведала около грамма того-сего.
Она работала весьма упорно, и распылитель немного шумел, хотя ее стереосистема все равно заглушила бы большую часть звуков в случае чьего-то вторжения.
— Это голубой, — сказал из-за спины Кейн. — Лазурный, конечно же, — но зачем? Он представляется мне несовместимым с утрированными телесными тонами, над которыми вы так усердно ломали голову и которые транжирили, добиваясь смущения на лицах двух любовников.
Элейн не закричала. Не было никого, кто услышал бы. Очень осторожно она повернулась. Один друг как-то рассказал ей, как реагировать в таких ситуациях.
— Вы искусствовед? — Стул по-прежнему подпирал ее дверь. Пожалуй, он стоял слегка криво.
— Всего лишь дилетант, — соврал Кейн. — Увлеченный меценат уже много лет. ЭТО — не женский "герб".
— Он и не обязан таковым быть.
— Возможно.
— Я с минуты на минуту я ожидаю своего парня. Он приведет нескольких заказчиков. Вы их ждете?