— Он что… Он кого-нибудь убил? — спросила Фейт, глядя на меня.
— О, еще хуже, моя милая, гораздо хуже.
— Что может быть хуже убийства? — спросила я. Что может быть хуже убийства?
Миссис Партридж подняла брови.
— Он надругался над молодой миссис Хэзавэй.
Фейт прикрыла рот ладонью.
— Вы хотите сказать?.. — спросила она приглушенным голосом.
— Да, — кивнула миссис Партридж. — Конечно, она сейчас сама не своя. Он поймал ее за поляной для пикников, хотя я понятия не имею, что она делала там одна. Мне сказали, что ее тело выздоровеет, но, конечно, она никогда не сможет забыть о содеянном этим животным. Остается лишь надеяться, что дело не закончится ребенком. Иначе это доконает бедную Оливию. Представьте только — родить полукровку, черного ребенка! А подумайте о ее муже! Мне становится дурно от одной мысли о том, что он почувствует, когда узнает, что его жену обесчестил туземец. Что может быть хуже этого?
Я избегала смотреть на Фейт. Неужели миссис Партридж забыла о Чарлзе или же она просто не обращала внимания на щекотливую ситуацию, потому что была охвачена волнением из-за неожиданного, всколыхнувшего всех происшествия?
— Впредь и думать забудьте о своих верховых прогулках в одиночестве, Линни. Вы могли оказаться на месте Оливии. Он, должно быть, сидел в засаде, поджидая какую-нибудь леди.
Я не собиралась отказываться от прогулок.
— Разве такое случалось и раньше? Я имею в виду проблемы с патанами. Я думала, они вполне достойно себя ведут.
— Временами они появляются в городе, но обычно заняты своими делами. И несмотря на наличие некоторых примитивных понятий о чести, они способны на ужасную жестокость, что теперь не вызывает сомнений. — Миссис Партридж раздула ноздри и стиснула зубы. — Полагаю, соблазн был слишком велик — прекрасная молодая белая женщина. И никого рядом, чтобы ее защитить. Они все мечтают о нас. Свет всегда притягивает тьму. По-другому не бывает.
— Миссис Партридж, — сказала я.
Бедная Фейт — ей пришлось все это выслушать. Я подумала о миссис Хэзавэй. Она была ветреной, капризной особой, довольно приятной в общении, но всегда чересчур экзальтированной и вызывающе одетой.
— Что теперь с ним будет? — спросила я. — Мистер Уилоус высказал предположение, что патана повесят.
— Ну конечно. Над ним даже не будут устраивать суд. Его вина очевидна, и нет другого выхода, кроме как предать его смерти. Его повесят, а затем его тело выбросят в лесу, на съедение шакалам и гиенам.
При этих словах Фейт встала. Когда она проходила мимо меня, я заметила, что ее лицо покрыла мертвенная бледность.