охрану и сколько человек засветились в окнах наверху. Ворон долго рассматривал чертеж:
- Значит так, вы должны все одновременно делать – как только Афган возьмет цель и снимет тех, кто
на втором этаже, вы должны погасить всех, кто внизу стоит по периметру здания. Синхронно. Все
вместе, чтоб никто не вякнул и никого не предупредил.
- Да, все верно, - Граф наблюдал за тем, как Ворон водит ручкой по бумаге, и, посмотрев на Руслана, продолжил:
- Бешенный, в этот момент ты уже должен быть на втором этаже. Одна машина будет ждать с
заведенным двигателем. Как только детей вынесут – сразу срываемся с места, а вы за ними следом.
Макс тоже подошел к столу и, отпив из бокала, обратился ко всем присутствующим: Имеем в виду, что у нас всё про всё минут двадцать-тридцать. Ближайшее отделение где-то в
нескольких километрах оттуда – вызовут ментов, а их точно вызовут после перестрелки, и у нас
будет время свалить. Ахмеда явно кто-то из верхушки покрывает.
Руслан выслушал и подошел к Ворону, достав из-за пазухи тонкую папку. Протянул Савелию.
- Здесь подписанные бумаги. Имя не проставлено. Я хочу, чтобы компания принадлежала вам. Отец
бы одобрил мой выбор.
Ворон долго смотрел Руслану в глаза, а бумаги не брал.
- Значит, решил отойти окончательно? Повоевать не хочешь?
- Довоевался уже. Один в поле не воин.
- Так ты не один теперь.
- Я терять больше не хочу. Ни ради чего. Ни ради отца, ни ради компании. И Ахмеду не хочу
отдавать. А один я с ним не потяну.
- Я подарки не люблю принимать, сынок. За все в этой жизни платить надо. Я куплю ее у тебя. Мы с
твоим отцом давно думали об этом. Да все как-то мне не с руки было, да и он не торопился. Но
куплю после того, как все это утрясется, и ты еще раз хорошо подумаешь. Пока что скажу, что
защиту гарантирую и тебе, и семье твоей.
- Спасибо, - Руслан пожал руку Ворона.
- Спасибо не булькает, - Ворон усмехнулся, - коньяк будешь должен. Итак, не геройствовать там, вы, трое. Чтоб все живыми вернулись. Фаину с собой берите.
Афган, меня в курсе всего держи.
Когда уходили Руслан к Оксане зашел на пороге постоял, глядя на ее силуэт на постели. Она не
обернулась, а он не позвал. Только смотрел как ее волосы разметались по подушке и слегка
вздрагивают плечи. Плачет. Наверное, хорошо, что плачет. Страшно, когда молчала и слова сказать
не могла. Если плачет значит отходит понемногу. Ему до боли хотелось подойти, но он не сделал ни
шагу только пальцы уже в который раз в кулаки сжал.
Когда вышел и дверь тихо прикрыл подумал о том, что вот это и есть конец и не тогда, когда она