Он уже понял, хитрый черт, что схема склеится. Все просчитал.
Мы поговорили еще минут пять, уточняя даже не детали, а общую схему, которую мне с мужиками предстояло переварить, после чего тепло попрощались, и я, взглянув на приподнявшегося охранника, как на статую, вышел на улицу.
Над городом стояла полуденная жара, а меня знобило, как стылой осенью на озерах плато Путорана. Мысли путались. Появился шанс хоть частично понять, что чувствовал Америго Веспуччи, открывая новые земли.
Другая планета. Другой, неизведанный материк!
Так неужели я откажусь?
Ни за что!